Гитлер_директория - [15]

Шрифт
Интервал

Поставить я не смел.
Пока…
16

Это письмо было отправлено Рудольфом Гессом сестре Маргарите в город Александрию 24 августа 1923 года. Текст я привожу полностью.

Моя славная маленькая Гретхен!..

Мои поздравления и подарок на твое пятнадцатилетие придут непременно и в свой срок, и я надеюсь, они тебе понравятся. Надежды же, что это письмо, которое я передам с оказией, также тебя порадует, у меня нет никакой, и думаю, что, может быть, не стоит показывать его и нашей маме. Разве отношения, возникающие между братом и сестрой, не заслуживают некоторого обособленного существования, а тем более такие, как наши?! Ты столько раз просила меня быть искренним, делиться с тобой тем, что американцы называют «проблемами», и вот теперь я это сделаю в надежде, что ты, находясь постоянно с нашими родителями, поможешь мне несколько смягчить тот неприятный факт, что я не в состоянии выполнить ни просьбу мамы, ни настоятельного пожелания отца.

Ты знаешь, чего хочет наша мать, — чтобы я немедленно женился, а не доводил свои отношения с чудесной достойной девушкой до банального недостойного конца. Я люблю Эльзу. К этому нечего прибавить. Я люблю ее и считаю своей женой перед Богом. Но связывать свою жизнь с ее судьбою перед людьми пока не имею права. По той же самой причине я не могу удовлетворить и желание отца закончить, наконец, университет. По этому поводу отец даже писал Карлу Хаусхоферу, и Карл это поддерживает и настоятельно советует мне сдать еще две сессии, защититься и получить эту несчастную степень, которая нужна мне, как седло дойной корове. Неудачное сравнение!.. Неважно… важно, что у каждого в этом мире свой путь, а я счастливо отличаюсь от коровы и от большинства двуногих тем, что предчувствую его, а значит, твердо знаю, на что не должен тратить отпущенное мне время.

Помнишь, я как-то сказал тебе, что есть люди «одного поступка»! Я сказал тебе это в нашем родном Вунзиделе, возле дома, где жил Занд. Его путь был короток, мой будет длиннее — я это тоже предчувствую, — и мой будет антизандовский.

Но главное, милая Грета, что я уже стою на этом пути обеими ногами и готовлюсь сделать первый необратимый шаг. Мы, партия, сделаем его уже очень скоро, может быть, этой осенью. Я думаю, ты поняла меня сразу, и поняла правильно: в нашей борьбе мы сделаем решительный шаг.

И тут кое-что мне важно сказать именно тебе: меня по-настоящему огорчает, заставляет глубоко страдать твое непонятно откуда и как зародившееся отношение к человеку, который дорог мне, как ты и Альфред. Ты должна знать — я боготворю Адольфа. Я верю в него. Я за него умру, как умру за тебя, за брата, за родителей и за Эльзу. Вот такой круг очертило мое сердце, и если я тебе дорог, прими его, детка, раз и навсегда!

Теперь от сантиментов — к некоторым конкретным обстоятельствам, которые ты должна понимать. Начало всякой революции — это как вскрытие бутылки с шампанским — ничего нельзя просчитать заранее. Но, как говорил Бонапарт: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского». А в нашем случае «бутылка» еще и сильно разогрелась. Я знаю, что ты сейчас воскликнула: «Да ты авантюрист, мой братец Руди!». А я и не спорю.

Политический авантюризм, а любая революция в начале и есть авантюра… так вот этот авантюризм, подставляющий под смертельные удары множество людей, а иногда и весь народ, оправдан в том случае, когда эти люди, этот народ и без всяких ударов революции гибнет и вымирает, окутанный и спеленутый подлым либеральным враньем о свободах. Этого не понять тому, кто, как и ты, живет вдали от Германии. Но я пока не зову тебя в фатерланд, я не хочу, чтобы ты отравилась трупным воздухом общего разложения и распада. Ты нужна мне такая, как есть — строгая и чистая, маленькая моя судия, безгрешная душа, право которой неоспоримо.

Я многого не сказал тебе, но знаю, что ты прочтешь между строк. Ты умница, ты мой ангел. Я не стану учить тебя, как говорить с родителями о моих обстоятельствах. Но я очень рассчитываю, что, говоря с ними, ты и сама сумеешь понять меня лучше.

Ты, помнится, просила прислать тебе мои новые стихи. С сочинительством покончено. Немец-поэт после Гёте все-таки — жалкое зрелище, а потому:

Я рвусь вперед, как во хмелю,…
Готов за всех отдать я душу
И твердо знаю, что не струшу
В свой час крушенья роковой.

Целую тебя, моя Гретхен.

Твой

17

«Историки — это самые пакостные и ничтожные люди: будучи не способными ничего совершить сами, они всю жизнь заняты тем, что втискивают свои ничтожества в одеяния героев и мерят дюймами бесконечность. <…> Историки, как много вы сообщаете нам о себе и как мало об истории! Нет, прежде докажите свое право судить о гениях широтой и смелостью собственного ума, а распутывая цепочки событий, испытайте себя хотя бы в одном из роковых звеньев, восчувствуйте рок… или помалкивайте», — так написал однажды Дитрих Эккарт, поэт-нацист, один из первых спонсоров Гитлера, которого Адольф называл «Утренней звездой». Люцифер-Эккарт уже «испытал себя» в Капповском путче и, как он выражался, «перестрадал поражение», после чего оперативно выпустил книгу под названием «Большевизм от Моисея до Гитлера». Свое сочинение он построил на диалоге автора с вождем, а всю суть мирового зла свел к некой тайной силе, нарушившей мировой исторический порядок. Эту силу он назвал «евреями», Моисея — «вождем большевизма», а в качестве метода борьбы с главным злом предложил «агрессивный арийский оптимизм».


Еще от автора Елена Евгеньевна Съянова
Гнездо орла

«Гнездо орла» — второй роман Елены Съяновой из трилогии, посвященной истории Третьего рейха. Время действия 1937–1939 годы — зенит власти Адольфа Гитлера, период от «аншлюса» Австрии до начала Второй мировой войны. История глазами ее «творцов»: Гитлера, Гесса, Геринга, Лея, Геббельса, Гиммлера, Бормана.Повествование, основанное на подлинных материалах секретных совещаний, «прослушек», личной переписки держит читателя в двух пересекающихся мирах — историческом и частном, «домашнем» — мире, где еще пытается бороться Женщина.Но исторические события развиваются слишком стремительно.


Десятка из колоды Гитлера

Книга представляет психологические портреты десяти функционеров из ближайшего окружения Гитлера. Некоторые имена на слуху до сих пор, другие – почти забыты.Елена Съянова извлекла из архивов сведения, добавляющие новые краски в коллективный портрет фашизма в целом и гитлеризма в частности. Зло творилось не только выродками и не только в прошлом. Люди, будьте бдительны! – предостерегает эта книга.


Маленькие трагедии большой истории

В своей новой книге писатель, журналист и историк Елена Съянова, как и прежде (в издательстве «Время» вышли «Десятка из колоды Гитлера» и «Гитлер_директория»), продолжает внимательно всматриваться в глубины веков и десятилетий. Судьбы и события, о которых она пишет, могли бы показаться незначительными на фоне великих героев и великих злодеев былых эпох – Цезаря, Наполеона, Гитлера… Но у этих «маленьких трагедий» есть одно удивительное свойство – каждая из них, словно увеличительное стеклышко, приближает к нам иные времена, наполняет их живой кровью и живым смыслом.


Отечественная война 1812 года. Неизвестные и малоизвестные факты

Книга вобрала в себя статьи, опубликованные в журнале «Знание-сила» в 2010–2012 годах. Статьи написаны учеными-историками, работающими в ведущих университетах Москвы, Саратова, Самары докторами исторических наук, профессорами Виктором Безотосным, Владимиром Земцовым, Андреем Левандовским, Анатолием Садчиковым, Николаем Троицким, Оксаной Киянской, Анастасией Готовцевой и, к сожалению, умершим в 2010 году Михаилом Фырниным. Есть в сборнике статья известного популяризатора истории, кандидата исторических наук Елены Съяновой и статьи знатоков отечественной истории, писателей Михаила Лускатова и Салавата Асфатуллина.


Плачь, Маргарита

Место и время действия — Германия, 1930–1931 годы: период стремительного взлета НСДАП. Имена большинства центральных персонажей печально знакомы нам с детства. Однако таких Гитлера, Геринга, Геббельса, Гесса — молодых, энергичных, нацеленных в счастливое будущее — мы еще не встречали ни в литературе, ни в кино.Каждая сцена книги Елены Съяновой основана на подлинных документах из труднодоступных архивов; внимательный читатель обнаружит здесь множество парадоксальных параллелей с ситуацией в России начала XXI века.


Рекомендуем почитать
Душечка-Завитушечка

"И когда он увидел как следует её шею и полные здоровые плечи, то всплеснул руками и проговорил: - Душечка!" А.П.Чехов "Душечка".


Розовый дельфин

Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.


Конец одиночества

Немецкого писателя Бенедикта Велльса (р. 1984) называют одним из самых талантливых представителей молодого поколения. «Конец одиночества» – это трогательное повествование, роман-биография, роман-притча. Жюль, Марти и Лиз растут в счастливой семье. Окруженные вниманием и заботой, они не подозревают, что всю их жизнь изменит гибель родителей. Последующее пребывание в интернате разделяет детей – каждый из них выбирает свой путь, полный ошибок и потерь. Проходят годы, и повзрослевший Жюль, главный герой романа, стремится переписать собственную судьбу и наверстать упущенное, чтобы посвятить себя призванию и обрести любовь хрупкой загадочной девушки Альвы.


Очень приятно, Ниагара. Том 1

Эта книга – сборник рассказов, объединенных одним персонажем, от лица которого и ведется повествование. Ниагара – вдумчивая, ироничная, чувствительная, наблюдательная, находчивая и творческая интеллектуалка. С ней невозможно соскучиться. Яркие, неповторимые, осязаемые образы героев. Неожиданные и авантюрные повороты событий. Живой и колоритный стиль повествования. Сюжеты, написанные самой жизнью.


Калейдоскоп

В книгу замечательного польского писателя Станислава Зелинского вошли рассказы, написанные им в 50—80-е годы. Мир, созданный воображением писателя, неуклюж, жесток и откровенно нелеп. Но он не возникает из ничего. Он дело рук населяющих его людей. Герои рассказов достаточно заурядны. Настораживает одно: их не удивляют те фантасмагорические и дикие происшествия, участниками или свидетелями которых они становятся. Рассказы наполнены горькими раздумьями над беспредельностью человеческой глупости и близорукости, порожденных забвением нравственных начал, безоглядным увлечением прогрессом, избавленным от уважения к человеку.


Возвращение в Мальпасо

«Возвращение в Мальпасо» – вторая книга петербургского писателя Виктора Семёнова. Она состоит из двух, связанных между собой героями и местом действия, повестей. В первой – обычное летнее путешествие двенадцатилетнего мальчишки с папой и друзьями затягивает их в настоящий круговорот приключений, полный смеха и неожиданных поворотов. Во второй – повзрослевший герой, спустя время, возвращается в Петербург, чтобы наладить бизнес-проекты своего отца, не догадываясь, что простые на первый взгляд процедуры превратятся для него в повторение подвигов великого Геракла.


Признать невиновного виновным. Записки идеалистки

Что может быть хуже, чем явная несправедливость? Имитация, симуляция справедливости – считает корреспондент журнала «The New Times» Зоя Светова. Герои ее «документального романа», московский ученый и чеченская девушка (у них есть вполне узнаваемые прототипы в реальной жизни), стали жертвами неправого суда. Как, почему и в чьих корыстных интересах судейскими мантиями прикрывается явная несправедливость – в этом и пытается разобраться автор. «Книга Зои Световой никак не „закрывает тему“. Она высвечивает проблему, выхватывает ее из темноты» (Николай Сванидзе).


14 писем Елене Сергеевне Булгаковой

Владимира Иеронимовна Уборевич, дочь знаменитого командарма, попала в детдом в тринадцать лет, после расстрела отца и ареста матери. В двадцать и сама была арестована, получив пять лет лагерей. В 41-м расстреляли и мать… Много лет спустя подруга матери Елена Сергеевна Булгакова посоветовала Владимире записать все, что хранила ее память. Так родились эти письма старшей подруге, предназначенные не для печати, а для освобождения души от страшного груза. Месяц за месяцем, эпизод за эпизодом – бесхитростная летопись, от которой перехватывает горло.


Грозный. Буденновск. Цхинвал. Донбасс

Александр Сладков – самый опытный и известный российский военный корреспондент. У него своя еженедельная программа на ТВ, из горячих точек не вылезает. На улице или в метро узнают его редко, несмотря на весьма характерную внешность – ведь в кадре он почти всегда в каске и бронежилете, а форма обезличивает. Но вот по интонации Сладкова узнать легко – он ведет репортаж профессионально (и как офицер, и как журналист), без пафоса, истерики и надрыва честно описывает и комментирует то, что видит. Видел военкор Сладков, к сожалению, много.


Исповедь нормальной сумасшедшей

Понятие «тайна исповеди» к этой «Исповеди...» совсем уж неприменимо. Если какая-то тайна и есть, то всего одна – как Ольге Мариничевой хватило душевных сил на такую невероятную книгу. Ведь даже здоровому человеку... Стоп: а кто, собственно, определяет границы нашего здоровья или нездоровья? Да, автор сама именует себя сумасшедшей, но, задумываясь над ее рассказом о жизни в «психушке» и за ее стенами, понимаешь, что нет ничего нормальней человеческой доброты, тепла, понимания и участия. «"А все ли здоровы, – спрашивает нас автор, – из тех, кто не стоит на учете?" Можно ли назвать здоровым чувство предельного эгоизма, равнодушия, цинизма? То-то и оно...» (Инна Руденко).