Гиперборейский вызов - [7]

(от лат. simbŏlum, а также греч. σύμβολον)

1. Чувственно воспринимаемое в силу своих особенностей, которые ассоциируются с ним посредством социально принятой нормы, выражение некой реальности.

Испанская Королевская Академия © Все права сохранены

Вполне очевидно, что Культура обращается и с Мифом, и с Символом, как с чем-то «малореалистичным» или имеющим «фиктивное», «фантастическое», «иррациональное», «аллегорическое» и т. п. назначение. Подобная позиция является способом защиты Горизонтали господствующей Культуры. Таким образом, любая «точка зрения», которая начинает «отклоняться» относительно установленного горизонта, становится фиктивной, фантастической, нереальной и т. д. Тем не менее, культурные сущности также являются символами, деградировавшими, но всё же символами, такими же, как и любой другой символ, независимо от своего «отклонения», поскольку они не более чем выражение цели «бытия-для-человека».

И что же определяет эту горизонтальность сущности или «отклонённое» положение символа? Ответ: аксиологический контекст (контекст ценностей). Поскольку сама культурная структура устанавливает превосходство неких «подходящих» ценностей в зависимости от исторического момента (развития макропроцессов).

Чтобы убедиться в этом наглядным образом, приведём пример из «Тайны Белисены Бильки». Для этого необходимо обратиться к Десятому Дню из Письма Белисены Вильки, где говорится о том, как именно Синархия извратила Миф о Персее Аргивянине[10] и направила его против Инициатического Учения Тартесса.

Приведу один фрагмент из множества замечаний об искажении и подмене (инверсии) Мифов, который в точности повторяет аргументы, представленные в Десятом Дне:

Соответственно мы выделим следующее:

* Но то, что больше всего указывает на эту порождённую Жрецами Культурного Договора фальсификацию, так это предосторожность Персея Аргивянина, который боится обратиться в Человека из Камня.

Очень важно проанализировать то, что инверсия начинается, когда получает преобладание ключевой элемент, пробуждающий «страх»; Страх, являющийся ничем иным, как инверсией Аспекта Любви, которая наделяет непрерывностью всю культурную структуру pasú и которая именно поэтому представляет собой силу ОТТАЛКИВАНИЯ (НЕПРИЯТИЯ). Поэтому, если Любовь объединяет и поддерживает целостность культурной структуры, то Страх, напротив, разлагает её.

Так, эта экзальтация страха, создаваемая врагом, основывается главным образом на самом обычном затмении Священного Символа Камня, чей смысл деградировал до того, что стал означать обычное «Превращение в Камень» с точки зрения Культуры, или же, до понимания «каменного» в рамках культурной структуры.

И что может выступить лучшим примером, демонстрирующим «что под характеристикой «каменное» подразумевает Культура», чем обращение к одному из официальных столпов западной культуры (в данном случае, к испанскому языку), такому, как Испанская Королевская Академия по Языку.

Вот что говорит Академия в своём первом, наиболее распространённом, определении слова «камень»:

Камень, 1

(от лат. petra)

1. ж. р. Минеральное более или менее твёрдое и плотное вещество, не содержит земляных примесей, не имеет металлических признаков.

Испанская Королевская Академия © Все права сохранены

Таким образом, культурное ви́дение процесса «Превращения в Камень» заключается в представлении, что живой человек из плоти превратится в каменную статую, полностью лишённую Жизненной Силы. Это означает, ЧТО КУЛЬТУРНЫЙ ВЗГЛЯД НА «ПРЕВРАЩЕНИЕ В КАМЕНЬ» РАССМАТРИВАЕТ СМЕРТЬ КАК ЧАСТЬ ЭТОГО ПРОЦЕССА, следовательно, в этом взгляде Страх уже присутствует.

Здесь мы видим, насколько могущественной может быть Культура в качестве оружия Врага, потому что только с Чистой Кровью и с Договором Крови можно интуитивно почувствовать, что дело не в какой-то ничтожной и смехотворной редукции «превращения в камень» в Культурном понимании этого процесса.

Скорее всего, и в плане глубокого анализа Символа, Камень «нашептывает» некую «ПОСТОЯННУЮ, СПОКОЙНУЮ, ТВЁРДУЮ И СТАТИЧНУЮ НАСТОЙЧИВОСТЬ». То есть, идеальный элемент, на котором концентрируется психика, чтобы прекратить, прежде всего, непрерывную динамику «бытия торговцем смыслом». Но в Культуре нет места для идеи постоянной, спокойной, статичной Жизненности, ПОТОМУ ЧТО КУЛЬТУРНАЯ «ЖИЗНЬ», ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ, ЯВЛЯЕТСЯ ДВИЖЕНИЕМ И ИЗМЕНЕНИЕМ.

Тогда становится легко понятным, что камень придаёт мало смысла, если не сказать вообще никакого, «миру существ». Отсюда следует, что Посвящённый, в своей практике Противостояния, концентрирует (и даже «бросает якорь») всё своё Психологическое Внимание на Камне, дабы таким образом заставить замолчать, путём «окаменения», внутреннюю Культуру (мы помним, что мышление — это процесс оживления культурной структуры) и открыть путь внутреннему Гнозису.

Иными словами, Культура ВОЗБУЖДАЕТ характеристики камня, фокусируя их на Физиологии (потому что Культурный Договор стремится к тому, чтобы сделать из человека просто физиологический объект, ЖИВОТНОЕ), вместо того, чтобы фокусировать их на Психологии. И там, в аксиологическом контексте физического, животного, Трансцендентного, становится господствующей позиция, что камень, по крайней мере, явно, не имеет «жизненной динамики» во Временно́м Трансцендентном (ВТ), т. е., что камень не является «живым». Тогда легко понять, что что-то культурное всегда будет стремиться избегать «