Гильдия магов - [27]

Командор удивился, что даже в такую погоду сапоги эльфа оставались чистыми, хотя он свои заляпал, как только вышел из дома старосты. Они двинулись к роднику. Поскольку селение расположилось на небольшой возвышенности, путникам пришлось немного спуститься, чтобы увидеть, как вода бьёт ключом из маленького выступа в земле, образуя глубокое озерцо.

Тархон набрал в свои ладони воды и умылся, сопровождая действия звуками, напоминающими рычание, вода оказалось настолько холодной, что у него свело руки. Эльф наклонился к ключу после командора, но не набирать воду, его внимание привлёк клочок бумаги, который лежал прибитым к земле деревянным прутиком.

— Интересно, — произнёс Малитил. Он пробежал текст послания и передал его командору.

— «Жду вас завтра утром в Черном лесу со стороны Родничков, я готов ответить на любые ваши вопросы», — прочитал вслух командор.

— Кто-то ведёт нас всю дорогу, либо от Панаки, — предположил эльф.

— Думаю, утром мы узнаем наверняка.

— Можно не ехать, продолжив путь в Алмаз.

— Либо поехать в лес и будь что будет, — подытожил Тархон.

— Кстати, вода имеет магический фон, — почувствовав энергию, сказал Малитил, — видимо тот, кто написал и есть колдун. Он подпитывается за счет неё.

— А что магические силы восстанавливаются медленно?

— В принципе да, многое зависит от уровня мага. Мой народ старается получить их из природы, из стихий. Это все индивидуально. Кто-то владеет одной из четырёх стихией лучше, чем другой, каждый маг ищет подходящий для себя вариант. Но энергию можно получать из любой стихии. Чувство, когда ты опустошен подобно жажде, здесь ты либо восстанавливаешься сам, но медленно, либо с помощью таких трюков, как вот этот родник.

— Ты чувствовал себя опустошенным после Панаки? — с любопытством спросил командор.

— Да, полностью. Праин выбил из меня всю энергию своими перчатками и шнурком из адаманта. Но сейчас, друг мой, я предполагаю, что буду полон сил, — произнеся последние слова, эльф из Речного царства отстегнул мечи от пояса и, оттолкнувшись крепкими ногами от земли, прыгнул в ледяное озеро.

Тархон с удивлением смотрел, как Малитил несколько раз нырнул в холодной воде. Он провёл там минуты две и без малейшей дрожи вышел на берег. Лицо его выглядело посвежевшим, в теле чувствовалась неуёмная энергия, и без того черные глаза остроухого стали похожими на всепоглощающую тьму. Одежда Малитила высыхала на глазах, хотя солнце давно зашло за горизонт, Тархон решил, что это очередные магические штучки попутчика.

— Теперь я готов ехать в Черный лес, — объявил эльф.

— Смотрю и удивляюсь, — покачал головой командор.

Они направились обратно в хижину гостеприимного старосты.

* * *

Чувство незавершенного дела не покидало Иронима все эти дни. Требовалось дождаться завтрашнего утра и обязательно поговорить с кузнецом, расспросить Гурапа в очередной раз о северянине. Старосту Крайнего переполняла уверенность, что они потеряли из виду важную деталь, зациклившись на зависти Ивара. Он считал, что вместе они смогут отыскать зацепку, которая приведёт к настоящему убийце, выбравшего в жертву именно Гурапа.

Ироним долго пытался уснуть, но не мог. «А вдруг он тоже не спит, как я», — подумал староста Крайнего. Он быстро оделся, взял медную масляную лампу и направился в сторону дома кузнеца. По пути старик никого не встретил, в столь поздний час все в селении предпочитали спать. Он подошел к дому Гурапа Дикого. Как и у остальных жителей, свет в окнах у кузнеца не горел. Ироним нерешительно поднял кулак, чтобы постучать в дверь, но в последний момент передумал — слишком поздно для посещений. Он развернулся, чтобы уйти, но услышал за дверью непонятный шум, напоминавший хрип. Недолго думая, он открыл дверь. На полу лежала Джун, она прижимала к себе своё дитя. Староста попытался поднять девушку, одежда Джун была мокрой, она тяжело дышала, с большими усилиями ему удалось посадить её в плетёное кресло. Ироним нашел на столе свечу и зажег её от лампы. Теперь он хорошо мог рассмотреть Джун. Её платье промокло от крови, которая сочилась из раны в груди. Жена кузнеца крепко держала малыша в своих руках.

— Потерпи деточка, всё будет в порядке, — тихим голосом сказал старик, пытаясь остановить кровотечение, в глубине души он понимал, что его действия бесполезны, но надежда не угасала.

Джун тяжело дышала, взгляд её обезумел, жизнь покидала тело. Ироним глянул на малыша, он был весь синий. «Проклятые северяне», — подумал староста, ужасаясь увиденной картине. Он начал искать Гурапа, но не найдя больше никого в доме побежал в кузню. Дверь была не заперта, староста вошел вовнутрь. В кузне лицом к земле лежал мужчина, вокруг него растекалась лужа крови, в ладони он сжимал кузнечный молот. Ироним подошел ближе, чтобы перевернуть его, но не успел. Тяжелый удар по голове не дал старосте закончить начатое. Лампа выпала из его рук, упав на сено, она быстро разожгла сухую траву.

Глава 8 Черный лес

Как только взошло солнце, путники позавтракали и покинули Роднички. Они от души поблагодарили Рестарга и пообещали ему, что обязательно заедут ещё не раз в селение, если представится такая возможность.