Гибель отложим на завтра. Дилогия - [159]

— Зарина, Зарина… — пробормотал Элимер. — Если бы ты мне раньше все это сказала так откровенно, как сейчас, то возможно, все сложилось бы по-другому. Может, и я относился бы к тебе иначе. Ведь я просто не верил, что ты любишь, я полагал… — он запнулся, прервав сам себя.

Во взгляде Зарины вспыхнул проблеск надежды, но — нет, ей не суждено было сбыться.

— Слишком поздно что-то менять, — сказал Элимер. — И раз уж тебе все равно, как умереть, то я решу за тебя. Ты выпьешь яду, — он достал из-за пояса захваченный с собой на всякий случай бутылек, в котором еще оставалась смертоносная жидкость. — Думаю, это будет справедливо. Умрешь той смертью, которую готовила мне.

Девушка почти без колебаний приняла яд из рук кхана и поднесла ко рту.

— Прощай, Зарина, — прошептал он, — и прости меня, если сможешь.

— Прощай и будь проклят, — выплюнула девушка.

Прошло еще несколько секунд и ее скрутило, она рухнула на пол, начала извиваться в немыслимых позах. И такие вопли исторглись из ее горла, что Элимеру захотелось зажать уши и закрыть глаза, лишь бы не слышать и не видеть этих мучений. А он-то предполагал, будто смерть от яда окажется легкой.

Глаза девушки широко распахнулись. Казалось, еще чуть-чуть и от боли они полезут из орбит. Скрюченные судорогой пальцы исступленно скребли пол. Чудовищное, страшное зрелище!

«Вот какую смерть готовила ты мне, Зарина», — содрогнулся Элимер.

Еще нескоро она затихла. А когда это все же случилось, то на обездвиженном смертью лице застыла гримаса боли.

«За последнее время вот уже третья женщина пытается меня убить», — с горечью подумал кхан.

Он поднял тело Зарины, положил на кровать, осторожно закрыл ее мертвые глаза. И прежде, чем выйти из покоев, долго всматривался в ее красивое лицо.

* * *

Покинув комнаты наложницы — теперь уже бывшие, — Элимер отправился в подземелье. К несчастью, это не последняя казнь на сегодня. Пора разобраться с настоящим врагом.

Вчера в Инзар доставили владельца замка восточных предместий. Одного из мятежников. Карательным этельдам очень повезло, что они сумели его захватить, да еще и вместе со всей семьей. Этого изменника восставшие негласно признавали своим предводителем, а значит, ему наверняка было известно многое. Кхан надеялся, что после его казни мятежи если и не прекратятся, то хотя бы пойдут на убыль. Элимер по прошлому опыту знал: иногда достаточно лишить толпу главаря, чтобы она потеряла уверенность и устрашилась.

Он уже давно не спускался в отсыревшие туннели. С тех самых пор, как там побывала айсадка. Обычно заключенных допрашивали его люди, и этого считалось достаточно. Но сегодняшний пленник, хоть и предатель, а гордая птица. Пусть порадуется перед смертью, что ему оказали столь высокую честь. Элимер усмехнулся собственной мысли, когда дверь темницы раскрылась, и оттуда вывели дородного человека. Он подслеповато щурился на свет и, в кровоподтеках, ссадинах и порванной одежде, мало походил на вельможу.

Увидев перед собой кхана, человек неприязненно и надменно поджал губы, чем вызвал усмешку Элимера. Видимо, этот Шинтар — так звали теперь уже бывшего владельца замка, — надеялся умереть достойно и гордо. Наивная надежда: у изменника не будет такой возможности. Предателю — шакалья смерть, как сказала бы айсадка. Ему еще предстоит поползать у кхана в ногах, умоляя о милости даровать смерть.

Стражники пододвинули своему повелителю деревянное кресло, и Элимер невольно порадовался их предусмотрительности, ибо разговор обещал быть долгим.

— Тебя называют Шинтар, — начал он, опускаясь на жесткое сиденье, — но умрешь ты безымянным, как и полагается изменнику. Но перед этим я желаю услышать, откуда пошли слухи о моем брате, узнать имена всех, кто участвует в заговоре против империи, а также их дальнейшие планы. Я жду.

— Я не стану отвечать узурпатору, — высокомерно откликнулся Шинтар. Впрочем, Элимер и не надеялся на иной ответ. Вопросы он задал лишь для того, чтобы убедиться.

— Уже за одно слово «узурпатор» тебя можно казнить.

— А разве ты им не являешься? Тиран, завладевший троном, на который должен был взойти другой!

— Вот с этого и начнем, — сказал Элимер. — Слухи об Аданэе. Откуда они?

Как и следовало ожидать, Шинтар только еще плотнее сжал губы и ничего не ответил.

— У меня нет времени, чтобы пререкаться с тобой, человек, — уронил кхан. — Не хочешь отвечать добровольно, придется заставить.

— Пытками ты ничего не добьешься, мерзавец! — воскликнул Шинтар. — Я стерплю любую боль.

— А твои дети? Два сына и юная дочь… Тоже стерпят? Проверим? Начнем с девочки, пожалуй. Ее будут мучить, бить и насиловать. На твоих глазах, естественно, — Элимер усмехнулся.

— Ты не посмеешь! — лицо Шинтара исказилось от ярости и страха, и он бросился на ненавистного ему кхана. Но последний даже с места не двинулся: он знал, что стражники не дадут человеку сделать ни шага. Так и вышло. Его быстро скрутили и бросили на колени.

— Подлая тварь! Мразь! Ублюдок! Будь проклят! — шипел он.

— Ты, надеюсь, не думаешь, будто оскорбления и проклятия меня тронут? — скучающим голосом бросил кхан. — Все это я слышал уже много, очень много раз. Итак, хочешь увидеть свою дочь?