Героический эпос народов СССР. Том 2 - [5]

Тогда Ильяш Бутурлак на палубу взбегает,

Кошку Самойла встречает, в ноги ему упадает:

"Ой, Кошка Самойло, гетман запорожский, батько казацкий!

Не будь же ты таков ко мне,

Как я напоследок моего веку к тебе!

Бог помог тебе неприятеля победить,

Да не сумеешь ты до христианской земли доплыть!

Вот как учини:

Половину казаков в оковы закуй да на весла посади,

А половину в дорогое турецкое платье обряди:

Ведь будем еще от Козлова на Цареград путь держать,

Выйдут из Цареграда двенадцать галер нас встречать,

Будут Алкана-пашу с девкою Санджаковною

По свиданью поздравлять, —

Как будешь им отвечать?"

Как Ильяш Бутурлак научил,

Так Кошка Самойло, гетман запорожский, учинил:

Половину казаков заковал да на весла посадил,

А половину в дорогое турецкое платье нарядил.

Вот они от города Козлова к Цареграду подплывают,

Сразу из Цареграда двенадцать галер выбегают,

Галеру встречают, из пушек стреляют,

Алкана-пашу с девкою Санджаковною

По свиданью поздравляют.

Но Ильяш Бутурлак делом смекнул:

Сам на передний помост шагнул,

Турецким беленьким платочком махнул, —

То по-гречески, как грек, говорит,

То по-турецки, как турок, кричит.

Молвит: "Вы, турки-янычары, братцы, не шумите,

От галеры в сторону отступите,

Наш Алкан-паша пировал всю ночь,

Головы поднять ему невмочь,

С похмелья болеет.

Сказал: "Как пойду назад,

Не забуду вашей ласки, встретить буду рад!"

Тогда турки-янычары от галеры отступали,

К Цареграду отплывали,

Из двенадцати пушек палили-стреляли,

Почет воздавали.

А казаки тоже не зевали —

Семь штук больших пушек заряжали,

Почет отдавали.

После на Лиман-реку поспешили,

Перед Днепром-Славутой головы склонили:

"Хвалим тя, господи, и благодарим!

Были пятьдесят и четыре года в неволе,

Так не даст ли нам бог теперь хоть часочек воли!"

5

А на Тендре-острове Семен Скалозуб

С войском в заставе стоял

Да на ту галеру взоры кидал,

Своим казакам такое сказал:

"Казаки, панове-молодцы!

То ли без толку эта галера бродит,

То ли пристани не находит,

То ли войско на ней царево,

То ли вышла за добычей на ловы?

Так вы, молодцы, примечайте —

По две больших пушки заряжайте,

Ту галеру грозным громом встречайте —

Гостинцем угощайте!"

Казаки ему отвечают:

"Семен Скалозуб, гетман запорожский,

Батько казацкий!

Видно, сам ты боишься

И нас, казаков, страшишься.

Не без толку эта галера бродит,

И пристань она находит,

И нет на ней войска царева,

И не вышла она за добычей на ловы, —

Это, может, давний, бедный невольник из неволи убегает".

"А вы не доверяйте,

Хотя бы по две пушки заряжайте,

Галеру грозным громом встречайте,

Гостинцем угощайте:

Коли турки-янычары — побивайте,

Коли бедный невольник — помогайте!"

Тут казаки, словно дети, неладно поступили:

По две пушки больших зарядили,

Галеру гостинцем угостили,

Три доски в судне пробили,

Воды днепровской напустили…

Тогда Кошка Самойло, гетман запорожский,

Делом смекнул,

Сам на помост шагнул,

Алые, крещатые, давние знамена достал, развернул,

Распустил,

К самой воде опустил,

Сам низко-пренизко голову склонил:

"Казаки, панове-молодцы!

Не без толку эта галера бродит

И пристань знает, находит,

И нет на ней войска царева,

И не вышла она за добычей на ловы:

Это давний, бедный невольник,

Кошка Самойло, домой возвращается снова

Пятьдесят и четыре года пробыли мы в неволе,

Так не даст ли нам бог теперь хоть часочек воли!"

Тогда казаки на каюки вскочили,

Галеру за расписные борта ухватили,

На пристань тащили:

Дуб за дубом, и с Семеном Скалозубом

На пристань встащили.

Тогда злато-синие киндяки поделили казаки,

Златоглавы — атаманы,

Турецкую белую габу — казаки-бедняки:

А галеру на огне спалили,

А серебро-злато на три части поделили:

Первую часть отложили, на церкви дарили —

На святого Межигорского Спаса,

На Трахтемировский монастырь,

На святую Покрову сечевую дарили, —

На тех, что давним казацким коштом возводили,

Чтоб они, с утра до ночи,

Милосердного бога за казаков молили.

А вторую часть меж собой поделили:

А третью часть сложили,

Пир учинили,

Гуляли, пили,

Из семипядных пищалей палили,

Кошку Самойла поздравляли, хвалили:

"Здоров, — молвят, — здоров, Кошка Самойло,

Гетман запорожский!

Не сгинул ты в турецкой неволе,

Не сгинешь с нами, казаками, на воле!"

Правда, панове, полегла

Кошки Самойла голова

В Киеве-Каневе монастыре…

Слава не умрет, не поляжет!

Будет, будет слава:

Промежду казаками,

Промежду друзьями,

Промежду удальцами,

Промежду добрыми молодцами.

Утверди, боже, людей наших,

Христианских,

Войска Запорожского, Донского,

Со всею чернью днепровскою, низовою,

На многая лета,

По конец света!

Ивась, вдовий сын, Коновченко

1

Как на славной Украине,

Ой, да кликнул клич Филоненко,

Корсунский полковник, —

Зовет на Черкень-долину гулять,

Славы рыцарской войску добывать,

За веру христианскую крепко стоять:

"Которые казаки,

Да и мужики,

Не охочи даром землю пахать,

Над плугом спины ломать,

Желтые сафьянцы марать,

Черные адамашки пылью посыпать, —

Славы рыцарской войску добывайте,

За веру христианскую однодушно вставайте!"

Тут есаулы по селеньям, городам побежали,

Все улицы навещали,

Винокуров,

Банщиков

Так оповещали:

"Гей, вы, истопники,

Банщики,

Пивовары,

Корчемники!

Полно вам по винницам вино курить,

Полно по броварням пиво варить,

В банях печи топить,

В грязи-копоти валяться,

Толстым рылом мух услаждать,