Герои подводного фронта. Они топили корабли кригсмарине - [44]

Долго служить на Севере Лисину не пришлось. Уже осенью того же 1937 года как отличного штурмана его направили на обучение в командный отдел Учебного отряда подводного плавания имени С. М. Кирова в Ленинграде, который в мае следующего года он с отличием окончил. За распределением вызвали в Москву. Там Сергей Прокофьевич узнал, что его собираются назначить в Управление военно-морских учебных заведений. И снова, как это уже было в свое время в комсомоле, он не проявил ни малейшей заинтересованности в том, чтобы перейти на руководящую работу. Лисин просился назад, на подводные лодки, но ему отказали. Тогда пришлось «воспользоваться» личными связями. На встрече с бывшим комиссаром училища, а теперь начальником Политуправления ВМФ П. П. Лаухиным Сергей Прокофьевич страстно просил вернуть его на флот. «Значит, в Управлении вмузов служить не хочешь. А на фронт хочешь?» – спросил Лаухин.

В то время любому из советских людей было понятно, о каком фронте идет речь. С лета 1936 года весь мир напряженно следил за обстановкой в Испании, на полях которой развернулась схватка между силами Республики, которую поддерживали либеральные и коммунистические силы, и войсками мятежного генерала Франко, нашедшего поддержку у германских нацистов и итальянских фашистов. В республиканском военно-морском флоте имелось несколько подводных лодок, но их боевая деятельность по ряду причин оказалась далеко не блестящей. На нее в первую очередь влияло техническое состояние самих субмарин, которые длительное время не имели нормального технического обслуживания. Многие из кадровых офицеров и технических специалистов сбежали к франкистам, а морякам-республиканцам не хватало знаний, чтобы умело обслуживать свою материальную часть. К тому же командовавшие подлодками испанские офицеры в своем большинстве либо тайно симпатизировали мятежникам, либо не считали возможным убивать испанцев, оказавшихся «по другую сторону баррикады». Такое положение дел требовало замены офицерского корпуса подводных (да и не только подводных) сил на советских командиров, и Лисину посчастливилось стать одним из шестерых советских подводников, принявших участие в Гражданской войне в Испании. Первые наши подводники – Иван Алексеевич Бурмистров и Герман Юльевич Кузьмин – прибыли в Испанию в январе 1937 года, а Сергей Прокофьевич стал последним. Он прибыл в главную базу республиканского флота Картахену в конце июня 1938 года, где получил псевдоним дон Серхио Леон и назначение на должность старшего помощника подводной лодки С-4. Командиром этого корабля являлся уже упоминавшийся Г. Ю. Кузьмин. Под его руководством Лисин настойчиво изучал устройство иностранной субмарины, налаживал отношения с испанским экипажем. Уже спустя пару недель Сергей Прокофьевич вошел в круг своих основных обязанностей и даже научился отдавать команды на испанском языке. Ходить в боевые походы на С-4 ему не довелось, поскольку в августе субмарина стала в текущий ремонт, продолжавшийся фактически до момента окончания Гражданской войны. Тогда Лисина перевели на однотипную С-2, которой командовал другой талантливый советский офицер – капитан-лейтенант Владимир Алексеевич Егоров. Он служил на подводных лодках с момента окончания училища имени Фрунзе в 1933 году, в 1935-м экстерном сдал экзамены по программе Специальных курсов комсостава флота, спустя два года – точно таким же образом сдал выпускные экзамены УОППа. Как отличника и талантливого организатора боевой подготовки Егорова в 1936 году наградили орденом Ленина, что в то время являлось высшей наградой СССР. Встреча с этим одаренным подводником завершила формирование Сергея Прокофьевича как командира. С конца августа по конец октября С-2 совершила тринадцать кратковременных выходов в море в основном для несения дозорной службы у побережья или для перевозки почты из Барселоны на Балеарские острова, в ходе которых прошла более 6000 морских миль. Под руководством опытного наставника молодой офицер привык действовать уверенно в боевой обстановке. Правда, ходить в боевые атаки С-2 не довелось, хотя встречи с кораблями франкистов в море периодически происходили. Вот как Лисин вспоминал об одной из них:

«Однажды С-2, находившаяся у северного побережья Африки, обнаружила фашистский крейсер.

Егоров и Лисин решили атаковать вражеский корабль. Это свое решение они сообщили через переводчика комиссару.

Лисин уже начал прокладывать курс для выхода в атаку, но комиссар-анархист как-то странно медлил.

– Спроси, в чем дело, – сказал Егоров переводчику.

– Он опасается за судьбу лодки. Он против атаки.

– Но ведь там, где война, есть и риск, – требовательно говорит командир.

И пока шел этот недопустимый на военном корабле спор, время торпедного удара было упущено. К сожалению, так бывало не раз»[72].

Тем не менее служба на республиканской С-2 не прошла даром. Именно на ней Сергей Прокофьевич научился решать тактические задачи, руководить экипажем и чувствовать себя уверенно в любой обстановке. Близкое знакомство с иностранной техникой и боевыми возможностями немецких и итальянских кораблей позволило ему сформировать свое собственное мнение о границах дозволенного для подлодок того времени. Это выгодно отличало его от 90 процентов остальных советских подводников, которые, варясь в собственном соку, имели преувеличенное представление о вероятном противнике, что в боевых походах зачастую оборачивалось скованностью и безынициативностью.