Герои по ту сторону. Дебют - [24]

Кажется, против него восстало само мироздание.

И это ещё если не вспоминать о том, что предсказали духи. Элиот поморщился. На руках у людей имелось пять “Сказаний”, а всего их, по слухам, было тринадцать. И только одно не сбылось – самое таинственное и необычное, повествующее о пришествии Пылающей тьмы. Оно обрывалось внезапно, на моменте, когда её захватили в плен, и концовку никто не знал. Даже боги. Плохо дело, если ему пришло время сбыться…

Элиот поднялся со стула и быстро размялся в надежде отогнать дурные мысли. Машинально отпил глоток кофе. Мысленно выругался. Если мироздание и не против него, то сам себе он точно главный враг. Хорошо, авральный период подходил к концу, и уже сегодня должны объявить результаты экзаменов. Одной головной болью меньше.

Послышался тихий скрип, напомнивший главному жрецу, что пора смазать петли. Из-за сессии не хватало времени даже на такие мелочи. Вроде закончил учёбу, а от экзаменов всё равно океан проблем.

– Элиот, срочное дело, – из-за двери показался Александрос, грузный мужчина лет пятидесяти, одетый в мятую рубашку и грязные джинсы. – Ведущая битву хочет с тобой поговорить, и настроение у неё, прямо скажем…

Элиот глубоко вздохнул.

– Да, сейчас иду.

– Лучше поторопись. Там ещё пришла преподаватель насчёт тех учебников, – добавил Александрос. – Половина студентов третьего курса неправильно ответили на вопросы о Дарующем пламя. Руководство академии недовольно.

Элиот покачал головой и потянулся за курткой.

На пороге он с сожалением оглянулся на кучи бумаг и стопку книг по философии. Недопитый кофе увенчал композицию. Вот оно, современное искусство  – инсталляция “слишком занятый жрец и его неухоженный кабинет”.

Последняя крепость пала. Бардак всё-таки обрушился на бедную голову главного жреца…

***

Если бы площадь перед храмом кто-то додумался сфотографировать с высоты птичьего полёта, на снимке не было бы видно брусчатки. В последний день сессии традиционно объявляли результаты экзаменов, и всех студентов собирали здесь. Не случайно – лучших учеников награждали боги.

– Андреа Дельгадо с твоего курса? – Вероника зевнула. Пришлось рано встать, как в обычный учебный день. Что мешало провести награждение хотя бы на пару часов позже, чтобы дать студентам выспаться после сессии?

– Нет, ты что? Она с треском провалилась на физике, – протянула Алина и тоже зевнула.

– Эта парочка странных близнецов с первого курса, как там их… Джастин и Джейд?

– На то они и странные. Оба завалили боевые искусства. Сразу видно, брат и сестра…

Вероника и Алина стояли в толпе студентов в двух шагах от сцены, наспех воздвигнутой из старых, пыльных досок на ступенях святилища. Она была настолько грубо сколочена, что, казалось, может рухнуть в любой момент. И как преподаватели не боялись выступать?

– Санни? – Вероника улыбнулась.

– Тут можно даже не гадать, – фыркнула Алина.

Никто не сомневался в том, что Санни займёт первое место – она стала лучшей ученицей и всеобщей любимицей с того момента, как попала в академию. Остальных угадать было сложнее – никто из студентов не мог похвастаться таким же усердием и трудолюбием. Хотя ходили слухи, что Элиота Кэмпбелла никто не мог превзойти. Во всём, кроме боевых искусств – он заваливал их раз за разом, даже менял специализацию, но так и не сдал.

Насчёт себя Вероника и Алина не сомневались. Первая, хоть и считалась отличницей, лучшей из лучших не была однозначно; вторая и вовсе перебивалась с «удовлетворительно» на «хорошо» из-за природной лени. Первую сессию и вовсе с треском провалила, и если бы не помощь подруги, в академии впервые подняли бы вопрос об исключении.

– Девчонки, как настрой? – из толпы студентов вышел Джереми и обнял Веронику и Алину за плечи. Последняя хихикнула. – Готовы утереть нос нашей «Мисс Популярность»?

– Где мы и где она, – Вероника притворно вздохнула.

– Вот не надо, – Джереми стал серьёзным. – Ты и сама знаешь, чего стоишь.

Вероника почувствовала отзвук насмешки в глубине души. Понять, что означает реакция Кайла, она не смогла. Недоверие? Неодобрение? Вероника собиралась возразить Джереми, но не успела – на сцену вышел Элиот Кэмпбелл. Как всегда гладко выбритый, одетый в белоснежную рубашку и чёрные джинсы, главный жрец выглядел неестественно идеальным на фоне неряшливых помощников и разношёрстных студентов. Следом вышла директор академии, стройная женщина лет пятидесяти в классическом чёрном костюме-тройке.

Джереми слегка подтолкнул девушек вперёд и опустил руки, сам встал за спиной Вероники.

– Петер Хаффман с моего курса, – шепнула Алина. – Говорят, он математику сдал на сто пять баллов, и…

– Тихо! – Вероника неодобрительно покосилась на подругу и обернулась к сцене. Директриса уже произносила речь о том, как для академии важно сотрудничество с богами. Нечто похожее студенты слышали по завершению каждого учебного года. Веронике казалось, что директрисе просто неохота сочинять что-то новое.

Следующим выступал Элиот. По мнению студентов, он был единственным из священнослужителей, кто мог бы соперничать с директрисой по части занудной и скучной речи. Но в этот раз в словах главного жреца проскользнул неясный намёк, что заставило присутствующих оживиться.