Герои Курской битвы - [63]
«…С десяти лет отец стал брать меня с собой на заработки. Собиралось нас пятеро — четверо взрослых и я. Ехали работать в Московскую и Владимирскую губернии — крыли крыши дранкой». А дальше идёт откровение, быть может, даже намёк на рождение своей будущей военной судьбы: «В нашей бригаде работал мой родственник Арсений Алексеевич Лебедев. Был он человеком грамотным, очень вежливым, внимательным, даже застенчивым, и позже я никак не мог поверить в то, что за особую храбрость на войне с немцами в 1914 году получил он Георгиевский крест и дослужился до старшего унтер-офицера. Отца тоже забирали на войну, и вернулся он, как и Арсений Алексеевич, израненный.
В школе об этом тоже не говорили. Там учили нас считать, писать. Учился я хорошо и очень любил школу. Особенно учительницу Марию Фёдоровну. Была она молодая и очень справедливая».
Иван окончил четыре класса, и его забрал к себе помощником дядя Григорий, брат матери, который работал в Петрограде дворником. Когда в Питере загремели революционные громы, Иван на всякий случай вернулся на родину. Возраст у него к тому времени был уже подходящий, пошёл восемнадцатый год.
Однажды его отыскал в поле дядя Арсений Алексеевич (помещичью землю к тому времени уже поделили) и сказал: так, мол, и так, буржуи и помещики опять хотят вернуть свои несправедливые привилегии и отнять у нас наши надежды на хорошую жизнь на своей земле, в Славской волости формируется красногвардейский отряд, пошли, мол, записываться… Пошли. Записались добровольцами. Хотя Ивана вначале не приняли. Писарь, регистрировавший прибывших и годных под ружьё, сказал: «Пошёл отсюда, мал ещё». «…Пришёл я убитый к Арсению Алексеевичу. Он посоветовал пойти ещё раз и сказать, что мне восемнадцать лет. Так я и сделал». Добровольцев переодели и зачислили в 1-й Тульский добровольческий отряд. Началась учёба. Но инструктор оказался слабым педагогом: научил их только заряжать и разряжать винтовку, и всё.
Вскоре отряд оказался в деле. Выставили их против банды, которая орудовала в Тульской губернии. Командир отряда был так себе, отряд, как боевая единица, и того хуже. Так что при первом же столкновении добровольцы разбежались, а некоторая часть попала в плен. Среди пленных оказался и Иван со своим командиром отделения, дядей Арсением Алексеевичем.
А было так. «…Вот тут-то, в первой небольшой стычке с бандитами, когда стали стрелять, я испугался. Кругом свистят пули, кого-то ранило, тот кричит в беспамятстве. Я и стал палить в воздух, совсем растерялся.
Подбежал ко мне Арсений Алексеевич, схватил за шиворот.
— Беги в цепь! Убью труса!!!
Какая цепь? Что это такое? Я о ней и не слыхал никогда…
— Рой окоп!
Какой такой окоп? Сказал бы — яму, я б и понял…
Отделённый командир показал мне, как надо рыть окоп, так я от страха за короткое время в метр бугор насыпал!
В это время бандиты усилили обстрел. Я увидел, как наши побежали, и кинулся вслед за ними, на ходу бросив котелок и лопатку. Добежал до куста, сел за него и думаю: „Чего ж это я котелок бросил, а ложку пожалел? Без котелка на что она мне нужна…“
Слышу, кто-то кричит:
— Спасайся кто может!
Выскочил я из-за куста, но меня задержал командир пулемётного взвода:
— Держи ленту!
Пулемёт его затарахтел. Бандиты, что бежали к нам, остановились, попадали. Когда же патроны кончились, командир приказал:
— Вынимай замок!
Какой такой замок? Я их только на амбарах и видел… Он вытащил какую-то железку из пулемёта, закинул подальше в кусты, и мы с ним побежали.
Через несколько минут видим, догоняют нас всадники.
— Стой!
Мы остановились…»
Этот эпизод впоследствии во многом повлияет на его командирскую педагогику, на стиль управления людьми, на отношение к подчинённым, попавшим в экстремальные ситуации. Иван Михайлович понимал, что свою армейскую карьеру начал не блестяще. Надо признать, что души и юмора у него хватило, чтобы рассказать об этом своём казусе. Впрочем, такое случалось со многими. Труса, как говорится в старой солдатской поговорке, кажет не первый бой, а второй. А в первом можно и сплоховать.
Итак — плен. «…Разместили нас в сарае. Утром велели перейти в конюшню, которая отстояла от сарая метров на сто, а сами стали живым коридором между конюшней и сараем. Пока мы бежали сквозь строй, били нас чем попало. У меня до сих пор на лбу шрам. Кто-то здорово саданул железкой.
Перегоняли нас из сарая в конюшню и обратно утром и вечером и каждый раз били. Продолжалось это несколько дней. Ночью солдаты постарше, поопытней, которые были среди нас, сговорились, убили часового, и мы убежали. Всю ночь пробивались стороной и часов через пять-шесть добежали до города Черни. Туда же пришёл латышский революционный отряд. Помню, как поразили меня латышские стрелки спокойствием, дисциплиной».
После переформирования Ивана Чистякова и Арсения Алексеевича в составе 7-го Тульского добровольческого полка отправили на юг. Паровоз приволок их состав на станцию Лиски недалеко от Воронежа.
Любопытно вот что. Примерно в то же время на станцию Лиски прибыл и Николай Пухов, бывший прапорщик, а то время калужский «мешочник». И для бывшего прапорщика калужанина Николая Пухова, и для добровольца-тверича Ивана Чистякова настоящая военная служба началась именно там, в Лисках, где формировались красногвардейские части и тут же направлялись на передовую.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Джон Лили (John Lyly) - английский романист и драматург, один из предшественников Шекспира. Сын нотариуса, окончил Оксфордский университет; в 1589 году избран в парламент. Лили - создатель изысканной придворно-аристократической, "высокой" комедии и особого, изощренного стиля в прозе, названного эвфуистическим (по имени героя двух романов Лили, Эвфуэса). Для исполнения при дворе написал ряд пьес, в которых античные герои и сюжеты использованы для изображения лиц и событий придворной хроники. Песни к этим пьесам были опубликованы только в 1632 году, в связи с чем принадлежность их перу Лили ставилась под сомнение.
Это не полностью журнал, а статья из него. С иллюстрациями. Взято с http://7dn.ru/article/karavan и адаптировано для прочтения на е-ридере. .
Школьник, студент, аспирант. Уштобе, Челябинск-40, Колыма, Талды-Курган, Текели, Томск, Барнаул…Страница автора на «Самиздате»: http://samlib.ru/p/polle_e_g.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.