Герои. 30 известных актеров и режиссеров рассказывают о своих путешествиях - [65]
Маленький зал прилета, в котором было всего несколько пассажиров, быстро опустел, и мы остались в компании сомнительной темнокожей девушки. Решив убедиться, что нанятый нами автомобиль подъехал, я спросил, нет ли у нее телефона (ведь это было еще до эпохи мобильных). Она лениво пошарила под скамейкой, на которой сидела, и извлекла старый черный телефон, покрытый пылью. Гудка не было.
– Кажется, этот телефон не работает, – сказал я.
– Не работает, – ответила она, – но ведь вы же сказали: «Нет ли у вас телефона?»
Через несколько минут подъехал нанятый автомобиль. Мы отправились по ожидаемо ухабистой дороге в сторону Тикаля, мой сын был за штурмана. Дочь вслух читала главу путеводителя, в которой настоятельно советовалось не останавливаться в хижинах в самих исторических местах, так как там очень грязно, подают ужасную еду, да и организация в целом сильно хромает. Но я, несмотря ни на что, решил рискнуть, потому что ближайший отель находился слишком далеко.
Как это часто бывает, автор путеводителя ошибался. Условия проживания нельзя было назвать роскошными, но было чисто и уютно, еда оказалась простой, но вкусной, а англоговорящая дама, которая, кажется, отвечала за все, что связано с Тикалем, была рада трем таким замечательным гостям.
Несколько дней мы лазали по руинам, и я делал вид, что мне не страшно подниматься вверх по крутым узким лестницам вслед за своими детьми, а затем идти по узкой крошащейся кирпичной кладке с обрывом по обеим сторонам. В какой-то момент дама, ответственная за все, спросила, не хотим ли мы посетить еще один город майя, расположенный в нескольких километрах отсюда. Я самоуверенно заверил ее, что поблизости нет другого города майя, так как прочитал о майя все, что только смог найти. Я подкрепил свои слова, предъявив местную карту, на которой не было указано ничего подобного.
Она посадила нас в свой «Лэнд Ровер», и мы отправились по колее через джунгли. Примерно через час мы оказались на большой просеке с огромными и почти заброшенными руинами. Несколько мужчин праздно сидели на остатках храмов.
– Как они зарабатывают себе на жизнь? – спросил я, ведь рядом не было ни поселков, ни ферм.
– Они грабят могилы, – ответила дама.
Через несколько дней друзья приветствовали нас в Лос-Анджелесе воплями облегчения.
– Мы так рады, что вы целы, – сказали они, – всюду в прессе твердят о перевороте в Гватемале. В стране беспорядки. Погибли тысячи людей.
Как оказалось, человек с подходяще зловещим именем генерал Хосу Эфраин Риос Монтт захватил власть в стране, и это событие каким-то образом прошло мимо нас. Мы ничего не видели.
Кажется, у меня есть способность находиться среди смуты, не замечая ее. Я был в отпуске в Париже во время бунтов 1968 года и не имел ни малейшего понятия, что что-то не так. Я был в Энугу, в Нигерии, во время военного переворота 1966 года и не заметил ничего необычного.
Возможно, этот странный ген передался мне от отца, Лесли Бересфорда. Когда в 1939 году, в начале Второй мировой войны, его призвали на военную службу, он изумился тому, что это было неотвратимо. Его интересовали исключительно австралийский футбол и крикет. Он читал только спортивные страницы газет.
Тем не менее наше знакомство с Гватемалой было блаженно приятным и спокойным. Все, с кем мы познакомились, показались нам дружелюбными. За исключением девушки с телефоном.
Первая встреча с большим миром
Джим Шармен
Джим Шармен – театральный режиссер и кинорежиссер, создавший более восьмидесяти спектаклей (например, «Так поступают все», который шел в Сиднейском оперном театре в 2009 и 2012 годах) и фильмов, в том числе культовую классику «Шоу ужасов Рокки Хоррора» и Andy X: An Online Musical. Он также является автором книги Blood & Tinsel.
Сидней, 2011 год. Мы с Элаем спокойно сидим на скамейке в парке и тихо разговариваем. Мы часто это делаем. Мне шестьдесят шесть, а ему шесть. Я ищу с ним точку соприкосновения. Спрашиваю у своего крестника, что он помнит о нашем совместном отдыхе в форте Галле, на южной оконечности капельки в Индийском океане, известной как Шри-Ланка.
– Морские черепахи… – застенчиво вспоминает Элай. – И… – с ревом: – Каррр-лууу!
Сидней, 2010 год. Мои собственные воспоминания об этой поездке начинаются с новостей, встретивших меня по прибытии в аэропорт Сиднея 24 июня, в день политического скандала. В результате стремительного внутрипартийного переворота Джулия Гиллард сменила Кевина Радда на посту премьер-министра Австралии. Попутчики встретили эту смену политического курса неловким молчанием. Один из комментаторов высказал свое мнение, произнеся в сторону: «…они кинули на противень еще одного лидера».
Перед встречей в отеле Galle Fort Hotel с Элаем и его мамой, Элин, я запланировал остановку в Бангкоке. Эта поездка должна была стать тройным удовольствием: она помогла бы отдохнуть Элин, моей соседке и другу-кинопродюсеру, способствовала бы восстановлению моих сил, а для маленького Элая стала бы путевкой в мир за пределами его двора.
Бангкок. Вид из моего номера в недавно построенном Le Meridien на Суравонг-роуд был невероятным: облицованные коричневато-желтой плиткой храмы-пагоды с одной стороны и пугающе пустынная сумеречная зона ночной жизни с другой. Дух и плоть были притягательными силами Бангкока, но город только приходил в себя после бунтов «красных рубашек» – сторонников изгнанного из страны премьер-министра Таксина Чиннавата. Даже секс-туристов было немного. Я улетел от стремительного австралийского политического переворота и попал в последствия военного путча.
