Германия в эпоху религиозного раскола. 1555–1648 - [143]
Казалось, в 1643 г. императору явилось спасение: Дания. напуганная впечатляющими успехами шведов и ростом гегемонии Стокгольма в водах Балтики, решилась вмешаться в войну на стороне императора (датско-шведская война, 1643–1645). Шведские войска в северной Германии рисковали попасть в тиски — между имперскими и датскими силами. Но предводитель шведов граф Леннарт Торстенсон, блестящий стратег, успел поодиночке разбить силы союзников. Сперва он загнал датчан в глубь Ютландии, заставив их главные силы спасаться на островах, а потом вернулся на немецкий театр и обрушился на войска императора, рассеявшиеся после нескольких сражений. Король Христиан IV, терпя поражения и на море, поспешил выйти из войны. В 1645 г. он заключил мир со шведами в Бремзебро.
Решающим годом войны стал 1645 г. В марте шведы одержали очередную и самую крупную свою победу в Богемии близ Янкау, что лишало Саксонию последних надежд. В августе на юге французские войска, предводительствуемые Тюренном, смогли нанести тяжелое поражение баварцам в окрестностях Аллергейма и перенести операции во внутреннюю Баварию. В условиях полного экономического разорения, военного и финансового истощения курфюрст Саксонии был вынужден в том же августе пойти на сепаратные переговоры со шведским командованием и заключить перемирие в Кётченброде сроком на один год, но с ежегодным возобновлением вплоть до окончания войны.
Теперь император остался лишь с баварской армией, а весь северный богемский фронт — обнаженным перед неприятельским вторжением. Выход из войны Саксонии означал полный паралич механизмов, запущенных Пражским миром, и вместе с тем окончательно предрешил военное поражение Габсбургов. Вновь распалась, казалось, восстановленная в 1635 г., сплоченность княжеской элиты вокруг престола.
Ответом, призванным затормозить приближающийся хаос и катастрофу, стало восстановление по инициативе нового императора важнейшего имперского института — рейхстага. В 1640 г., не получив реальных результатов на очередном курфюршеском съезде в Нюрнберге, император решился созвать рейхстаг и там добиться базового согласия с чинами. Этот рейхстаг собрался в Регенсбурге в сентябре 1640 г. и заседал более года — впервые после 1613 г. Смена поколений в рядах ведущей прослойки имперских князей, равно как и новое имперское правительство, сделали возможным кардинальный пересмотр предшествовавшего курса. В глазах императора становилось очевидным, что восстановить авторитет короны и консолидировать силы сословий можно было лишь путем общего компромисса. В ходе переговоров на рейхстаге император выразил готовность отложить вопрос о Реституционном эдикте и расширить круг чинов, подлежавших имперской амнистии. 1627 г. перестал рассматриваться «нормальным годом». Тем самым формировалась почва к достижению более широкого, нежели в 1635 г., компромисса. Консолидация чинов на рейхстаге оказалась весьма внушительной. Лишь три княжества — Брауншвейг-Люнебург, Гессен-Кассель и Пфальц — отказались ставить свои подписи под итоговыми решениями. Но эти три княжества все еще оставались весомой силой, и было ясно, что до полного умиротворения пока далеко. Значение регенсбургской ассамблеи было все же огромным. Получив точку опоры на уровне рейхстага, имперские институты оживали и на уровне регионов: вновь заговорили о механизме имперских округов.
Император стремился использовать достигнутый успех. В 1642–1643 гг. возобновились переговоры с князьями по вопросу мирного урегулирования. Отдавая себе отчет в бесперспективности только лишь военной конфронтации, особенно после вторичного разгрома под Лейпцигом, Фердинанд теперь пытался организовать мирный диалог с враждебными державами, выступая в роли общеимперского политического лидера. Тем самым модифицировалась и вся Пражская система: из инструмента согласия на почве войны она превращалась в консолидирующий элемент во имя мира. Во Франкфурте в 1643 г. открылся новый съезд, на котором сословия приступили к разработке плана всеимперского мира. Однако католическое большинство, присутствовавшее на конгрессе, вызывало недоверие со стороны протестантов. Лидеры протестантской оппозиции во главе с ландграфиней гессен-кассельской Амалией Елизаветой настаивали на праве самостоятельного участия в выработке мирного соглашения с иноземными державами — отдельно от католических чинов и короны. Планы престола тем самым нарушались в главном: вместо общеимперского представительства в Вестфалии во главе с имперскими дипломатами получались две параллельные ассамблеи, сословий и короны. Фердинанд терял руководящую роль. Де-факто это означало и передачу сословиям права заключение мира, что исстари считалось важнейшей прерогативой короны — тяжелый удар по авторитету императора! Протестантские радикалы, кроме того, заручились поддержкой Швеции. Канцлер Оксенштирна публично гарантировал соблюдение интересов Гессен-Кассельского Дома и религиозных свобод всех евангелических и реформатских сословий Империи. Ход мирных переговоров утрачивал суверенную замкнутость диалога лишь двух держав — Империи и Швеции, превращаясь в переговоры трех сил: престола, сословий и иноземных корон.
