Генрих V - [66]
В субботу, 1 июня, Генрих приехал навестить французскую королевскую семью в их жилище в Труа, и они вместе посетили вечерню, на которой присутствовал герцог Филипп, одетый в черное. На следующий день, в праздник Святой Троицы, в церкви Святого Иоанна состоялось бракосочетание Генриха и Екатерины, на котором присутствовало большое количество музыкантов, все из которых получили по одному недавно отчеканенному salut d'or, и множество богато одетых английских лордов и рыцарей. С французской стороны, помимо герцога Филиппа, присутствовало множество советников и капитанов. Но, как нам сообщают, в самой церкви на церемонии присутствовало не так много людей[458]. Потому ли это, что многие могли рассматривать ее как "политическую" свадьбу[459], устроенную при необычных обстоятельствах: отец невесты был слишком болен, чтобы присутствовать на бракосочетании? Может быть, потому, что это была очень похожая на солдатскую свадьбу, свадьба военного, на которой присутствовали другие военные? Какие мысли могли быть у Екатерины, остается только гадать. Как сообщал Томас Уолсингем, новая будущая королева Англии получила новый придворный штат, состоящий почти полностью из английского персонала. Рядом с ней не было никого из французов, кроме трех знатных фрейлин и двух служанок — единственных, кого знала королева, когда покидала родителей, чтобы отправиться с новым мужем. Ей еще не было девятнадцати лет.
Наряду с договором в Бретиньи (1360 г.), договор в Труа стал самым судьбоносным в длительном англо-французском конфликте. Но это был совсем другой договор, чем тот, что был заключен шестьюдесятью годами ранее, он был порожден другими целями и совсем другими обстоятельствами. В 1360 году предполагалось урегулировать феодальный спор, в основном касающийся территории на юго-западе Франции: вопрос о претензиях англичан на французский престол был отложен в сторону. В Труа этот взгляд на вещи был перевернут с ног на голову. В результате возникло династическое урегулирование, в целом соответствующее амбициям Генриха и ставшее возможным благодаря повороту событий, в первую очередь убийству Иоанна Бургундского в сентябре 1419 года. В 1360 году ни одна из сторон не навязывала свои условия другой; в 1420 году это сделала английская сторона. В реальном смысле договор в Труа был логическим результатом тех разногласий, которые позволили (и даже поощрили) Генриху вторгнуться во Францию пятью годами ранее. Франция не могла противостоять врагу, который в итоге продиктовал условия, более далеко идущие по своим последствиям, чем все, что было предусмотрено ранее. Это были условия человека, который благодаря мастерству и настойчивости, а также большой доле удачи, которую он обратил себе на пользу, завоевал достаточную политическую власть, чтобы навязать условия как тем, кто управлял из Парижа, так и территориям, которые они контролировали.
Хотя эти условия в основном были продиктованы Генрихом, они были изданы в виде писем, опубликованных королем Франции Карлом VI. Они были достаточно просты. Первые пункты касались брака Генриха с Екатериной (который вскоре должен был состояться) и лишения дофина Карла наследства в пользу Генриха, который при жизни Карла VI будет действовать как регент от его имени с правом наследования для себя и своих наследников, когда корона Франции станет вакантной. Далее подробно описывалось, как Генрих видит свое положение регента: он будет править за своего тестя, но никаких изменений в административные структуры, законодательство или правовые институты вноситься не будет. Генрих принимал Францию в ее нынешнем виде, включая недавно завоеванную Нормандию, которая будет возвращена французской короне, когда Генрих станет королем. Ряд пунктов касался проблем, связанных с землевладением, которые в значительной степени были результатом недавних военных действий. Теперь необходимо было положить конец войне, восстановить мир и хорошее управление, за что Генрих будет нести ответственность. Все французы должны были внести свой вклад в этот мир, принеся клятву о принятии условий этого договора, на практике подтвердив притязания Генриха на правление Францией и на объединение корон, но не королевств, Англии и Франции.
Решение давнего спора о французской короне было новым. Являясь в значительной степени результатом событий последних пяти лет, оно, тем не менее, отражало разногласия во Франции, уходящие корнями в начало века, и поляризацию политических лояльностей, ставшую результатом как этих разногласий, так и английских вторжений, а также реакцию людей на них. Акцент на необходимости мира, содержащийся в тексте договора, был не просто благочестивой формулировкой. Стремление к миру стало политическим фактором, который, в сочетании с репутацией Генриха как эффективного правителя, работал в его пользу. Немногие французы считали политическое урегулирование, предусмотренное договором, идеальным. Сторонники дофина (которые не принимали участия в переговорах) видели, что их принц лишен наследства: будут ли они поддерживать его? Для бургундцев это было лучше, чем дофинисты у власти: меньшее из двух зол
