Геннадий Зюганов - [12]

Ощущая, видимо, недостаток творчества в партийной работе и желание более глубоко заняться теоретическими проблемами, Зюганов стал активно сотрудничать с родным орловским педвузом, где обкомовский идеолог — кандидат философских наук с удовольствием преподавал философию, самостоятельно изучал русскую историософию. Это было, конечно, паллиативное решение, но можно ли ставить его в вину Зюганову?

В 1982 г. умер генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, правивший страной почти 18 лет, вошедших в историю как период застойного «развитого социализма». К руководству страной пришел умеренный партийный реформатор, но, к сожалению, уже тяжелой больной Юрий Владимирович Андропов. Новый генсек начал сокращение государственного и партийного центрального аппарата, активизировал расследование ряда уголовных дел разложившихся партократов. Он попытался улучшить положение в экономике, в которой явно прослеживались элементы стагнации, путем наведения государственного порядка и производственной дисциплины. Это было фактически нулевым циклом реформ. Андропов размышлял об использовании элементов частной собственности в сфере обслуживания и легкой промышленности, о развитии многоукладности экономики под строгим контролем социалистического государства, пресекающим на корню коррупцию и казнокрадство. Одновременно Андропов указывал, что главным критерием, по которому каждое министерство должно оценивать свою работу, служит степень удовлетворения отраслью постоянно растущих общественных потребностей. Руководитель КПСС неожиданно для всех идеологов констатировал: «Мы в своем историческом развитии подошли сейчас к такому историческому рубежу, когда не только назрели, но и стали неизбежными глубокие качественные изменения в производительных силах и соответствующее этапу совершенствование производственных отношений». Он признал, что «мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические. Поэтому вынуждены действовать, так сказать, эмпирически весьма нерациональным способом проб и ошибок». Но при всех этих сомнениях Ю. Андропов продолжил борьбу с противниками советской власти из числа диссидентов, видя в них зародыш антикоммунистических партий, грозящих крушением конституционного строя. За 15 месяцев его правления было сменено 18 министров СССР, 37 первых секретарей обкомов партии. Это была своеобразная кадровая революция. В аппарат ЦК он начал подбирать новых руководителей — Н. И. Рыжкова. Е. К. Лигачева и др., которые, как он надеялся, обновят партийную работу и внесут новый импульс. В число партработников андроповского призыва, призванных осуществить реформы, попал Геннадий Зюганов.

Глава 2 «Цекист» андроповского призыва

Геннадий Зюганов становится рядовым работником аппарата Центрального Комитета КПСС. Нет смысла доказывать, что для провинциального партработника перевод в Москву означал принципиальный шаг, так как работа в ЦК КПСС (ведомстве № 1 в стране), в принципе, являлась самой престижной и гарантировала даже в случае ухода с партийной работы получение должности в государственном управлении высокого уровня. Но, естественно, эта работа налагала и большую ответственность, ибо даже рядовой инструктор ЦК имел большие возможности воздействовать на руководство обкомов, готовить важные документы для своего руководства. Но, тем не менее, это была самая низкая должность в аппарате ЦК, которую Зюганов занял в 39 лет. Это был весьма поздний старт даже по тем временам. Он сказал позднее, что на нижних этажах особняка на Старой площади «нет ни одной ступеньки, где не пришлось себя попробовать». Но уже в скором времени он зарекомендовал себя как инициативный, работоспособный, чрезвычайно ответственный работник и в 1986 г. становится заведующим сектором в отделе пропаганды.

Когда началось в апреле 1985 г. обновление советского общества, Зюганов воспринял его как долгожданное знамение времени. Он хорошо видел назревающий кризис, загнивание партийной элиты и надеялся на продолжение уже опробованного андроповского курса очищения партийных и государственных кадров, совершенствования имевшегося социалистического общества со всеми его реальными недостатками и несомненными достоинствами. Зюганов, со своей стороны, стремился сделать все, чтобы освежить партийную пропаганду, обновить кадровые подходы. Однако уже спустя несколько лет становится очевидным, что гласность и демократизация стали сочетаться с анархией, вседозволенностью, другими явлениями в политике, противоречащими социалистической идеологии.

Зюганов ведет работу по сбору информации о состоянии дел в стране, складывающейся ситуации в кризисных районах СССР. Сам Зюганов о ней говорит так: «С одной стороны, я проехал всю страну насквозь от западной границы до Сахалина, от Ленинграда до Средней Азии. Наверное, за последние 10 лет не было ни одного социального пожара, где бы ни пришлось разбираться, так как я был одним из немногих, кто занимался абсолютно секретной «особой папкой», содержащей характеристику комплекса мер на случай чрезвычайного положения и войны. Принимал участие как в крупных массово-политических мероприятиях, гак и мероприятиях военно-стратегического характера». Зюганову приходилось готовить вместе со своими товарищами материалы по взрывоопасным ситуациям в Прибалтике, по Кавказу, Средней Азии, но все они, с горечью пишет Зюганов, «были положены руководством под сукно», хотя в них зачастую давались правильные прогнозы, что произойдет, например, в Таджикистане в случае разрушения государственно-политических структур. Зюганов писал предупредительные аналитические записки по поводу событий в Литве, которые угрожали конституционному строю. Он выражал серьезное беспокойство по поводу разрушения армии. Он лично побывал в ракетных войсках стратегического назначения и обратил внимание на то, что в главном виде войск была 75 %-я укомплектованность личного состава. Зюганов написал целый ряд тревожных служебных записок по поводу событий на Кавказе. Он обращал внимание руководства на то, что реформированные Советы явно не справятся со сложными задачами перестройки в условиях нарастания анархии. Зюганов убеждается в том, что на практике происходит отстранение в целом партии от выработки нового скорректированного политического курса. Аппарат ЦК, ведомый Горбачевым и Яковлевым, занимался лишь узакониванием тех мер, которые спускались сверху этими новоявленными вождями, претендовавшими на единоличное знание того, как надо проводить реформы.