Генеральная проверка - [121]

Асен Греков:

«Атака повстанцев развивалась планомерно. Все это время правительственные войска и фашисты оборонялись, но не предпринимали никаких активных действий.

Под вечер предпринятая нами атака заставила войска и фашистов бросить пулеметы и орудия и спасаться бегством. Ускользнуть удалось только нескольким офицерам и незначительной части солдат и фашистов. Были захвачены два орудия (одно без затвора), пять пулеметов, более четырехсот винтовок и большое количество патронов и снарядов…»

Иван Михайлов:

«…Повстанцы медленно, но решительно продвигались вперед, сжимая кольцо вокруг вражеского отряда. Расчет нашего орудия под командованием Христо Михайлова точно посылал снаряды в расположение противника. Каждое попадание сопровождалось криками «ура» и использовалось повстанцами для нового броска вперед… Над позициями пролетел самолет, который разбросал тысячи листовок с призывом к повстанцам прекратить борьбу и сложить оружие, так как поражение восстания якобы неизбежно. В листовках говорилось, что другие районы страны не поддерживают восстания…

Около трех часов дня повстанческие отряды заняли указанные им революционным комитетом исходные позиции для штурма. Мы имели почти пять тысяч человек, вооруженных примерно двумя тысячами винтовок, четырьмя пулеметами и одним орудием….

В четыре часа дня пять тысяч повстанцев с неудержимой силой ринулись на оборонявшегося противника… Удар был таким мощным и неожиданным для врага, что в его рядах началась паника.

Враг был деморализован, стал отступать. Вскоре отступление противника превратилось в паническое бегство. Это еще больше воодушевило восставших, и их натиск усилился.

Какой восторг охватил всех, когда мы овладели плато! Алексей Зарков захватил орудие. Михаил Живков из села Меляне вместе с группой товарищей развернул это орудие и начал стрелять по отступавшим в панике солдатам и белогвардейцам…

Солдаты бросали винтовки, снимали свои мундиры и в знак капитуляции поднимали вверх белые рубашки. Только небольшой группе удалось бежать в направлении Оряхово…

В наши руки попало около четырехсот новых винтовок, несколько тяжелых пулеметов, два полевых орудия и вагон боеприпасов…»

Георгий Дамянов:

«Гаврил Генов отправился организовать доставку патронов и распорядиться о выдвижении вперед орудия, чтобы оно во время атаки обстреливало станцию и не позволяла противнику сосредоточиться там.

Едва он миновал овраг сзади нас, как Владимир Минчев и Хинков, находившиеся на правом фланге, начали атаку. Поддавшись общему настроению, я приказал пулеметчикам открыть сильный огонь. И вот по сигналу атаки вся цепь с мощным «ура» устремилась на врага.

Противник ответил метким огнем. Наша цепь изогнулась, бойцы залегли. После короткой паузы снова, теперь уже решительнее бросились вперед. Солдаты противника не выдержали, побежали. Вот уже их орудие в наших руках! Быстро подбежали к нему наши артиллеристы. Без суеты они повернули орудие и нацелили его на прежних хозяев…

Нам необходимы были снаряды для этого орудия, чтобы подавить орудие противника на позиции около села Харитовский чифлик. Артиллерийским огнем противник хотел прикрыть отход своих войск, но солдат и офицеров охватила паника, и они быстрее лани со всеми своими пожитками стали удирать по стерне к железнодорожной линии. Мы, хотя и устали, преследовали врага по пятам…

Противник делал отчаянные попытки задержаться, используя насыпь железнодорожной линии. Мы видели, как трое офицеров и унтер-офицеров стреляли по своим бегущим солдатам, но ничто уже не могло изменить хода событий… Большинство отступающих солдат направились к зданию станции, однако наше орудие преградило им путь: один из снарядов взорвался точно в центре группы бегущих солдат и разбросал их. Когда остатки этой группы были уже в двадцати — тридцати шагах за станцией, новый снаряд упал перед ними, и они в ужасе бросились назад, а потом к селению Харитовский чифлик.

Станция в наших руках. У нас уже не одно, а два орудия, количество пулеметов увеличилось еще на два. Орудия, наши орудия, продолжали огонь по отступающему противнику…»

Так описали в своих воспоминаниях бой за Бойчиновцы его участники.

Уставшие и измученные (с 22 сентября они не смыкали глаз), повстанцы стекались со всех концов поля боя к станции Бойчиновцы. Толпились около котлов, перебрасывались шутками, смазывали и чистили оружие, считали патроны, захваченные у противника, заправляли патронташи, умывались у чешмы, перевязывали раны, штопали одежду, разорванную о колючий терновник и кусты, пели песни, искали потерянных товарищей… И над всем этим развевались два знамени: красное и оранжевое.

Здесь, на станции Бойчиновцы, Гаврил Генов, встав на изрешеченную пулями железнодорожную платформу, произнес большую речь.

— Товарищи! — сказал он. — Наши повстанческие отряды одержали сегодня большую, блестящую победу над фашистскими войсками! Бойчиновский бой навсегда останется в истории нашей революционной борьбы. Сегодня мы показали, на что способен союз рабочих и крестьян, на что способны коммунисты и земледельцы, когда они идут в едином строю, плечом к плечу, рука об руку. Бойчиновский бой — это не только морально-политическая победа, но и реальное стратегическое завоевание в нашей борьбе с врагом. Мы захватили огромное количество оружия и боеприпасов. Обратили в паническое бегство фашистов и белогвардейских разбойников, которые считали себя непобедимыми. Смотрите, как срывают и бросают они свои погоны. Взгляните, как рвут они свои рубахи, чтобы поднять их как белые флаги — флаги позора и капитуляции!..