Генерал Рубцов - [9]
Полторы недели 8-я стрелковая дивизия готовилась к наступлению. В тридцатиградусный мороз и пронизывающий ветер наблюдатели с высоких деревьев часами следили за финской стороной. Все, что происходило за противотанковыми надолбами, проволочными заграждениями, как вел себя любой холмик или бугорок — все должно быть замечено, взято на учет. Группы добровольцев-разведчиков в белых маскировочных халатах пробирались на лыжах в расположение вражеских позиций, засекали огневые точки противника. Артиллеристы время от времени вели беспокоящий обстрел, вызывая ответный огонь вражеских батарей. Все тщательно наносилось на карту.
В то же время в тылу дивизии из снежных сугробов были сделаны макеты финских дотов. Подрывники учились передвигаться ползком за танками, подкрадываться к дотам, сноровисто подкладывать тяжелые ящики с взрывчаткой. Пехотинцы отрабатывали взаимодействие с легкими танками бригады полковника Д. Д. Лелюшенко. С армейских складов к пунктам исходного положения войск саперы подвозили взрывчатку. Сначала сани с ящиками тянули лошади, затем взрывчатку перегружали на санки из обыкновенных лыж и уже попарно тащили люди, утопая по пояс в сугробах. Непрерывным потоком шли к фронту снаряды и патроны…
Полученный Рубцовым приказ на наступление предписывал дивизии овладеть районом Кирка Муола — Пяллиля, с выходом на Пэйкола повернуть в направлении Сювеноя, где соединиться с наступающей 136-й стрелковой дизией, окружить и уничтожить группировку противника. По замыслу армейской операции этот удар рассматривался как главный с выходом к основной полосе линии Маннергейма в районе Кангаспелто (Кексгольм), прорыв ее и наступление в направлении станции Ристсеппяля.
На рассвете 11 февраля 1940 года перед оборонительными сооружениями противника загрохотали взрывы…
Позже комбриг Рубцов подписал наградной лист на командира саперной группы младшего лейтенанта Николая Кузьмича Фокина…
Получив задание сделать два прохода в надолбах, младший лейтенант Фокин с группой бойцов пробрался по глубокому снегу к месту взрыва. Гранитные камни, в четыре ряда вкопанные противником глубоко в землю, были серьезной преградой нашим танкам. Один проход Фокин поручил сделать младшему командиру Телешову, другой решил расчистить с бойцами сам. Телешов, заложив под камни минные фугасы, волнуясь, забыл доложить младшему лейтенанту о готовности к взрыву. Преждевременно, без команды подпалил шнур. Сам Фокин к этому времени тоже подготовил фугасы к взрыву. Подсоединив бикфордов шнур, он отползал в безопасное место. Вдруг неожиданно для него раздался взрыв. Осколки гранита, крупные и мелкие, с разноголосым визгом пролетели над головой. Поняв, что помощник поторопился со взрывом, Фокин каким-то внутренним чутьем ощутил, что все то, что готовил он сам, нарушено. Зло выругался и потянул за шнур. Так и есть… Шнур легко тянулся, и тут же показался оборванный конец.
Возвращаться поздно. Противник, растревоженный взрывом, осветил местность ракетами и открыл по саперам ураганный пулеметный огонь. Пули свистели беспрерывно, попадая в гранитные надолбы, они рикошетили, издавали противный, гнусаво зуммеривший звук. Передвигаясь ползком, младший лейтенант собрал несколько обрывков шнура. Выбрав самый длинный, понял, что поджигать его будет опасно: слишком короток. «Будь что будет!» — решил Фокин и поджег шнур. Пропахивая туловищем глубокий снег, не слыша визга пуль, он рванулся в сторону нашей обороны и втиснулся в снег… Раздался взрыв…
Очнувшись, Фокин ощутил звон в ушах, сильную головную боль, тошноту. «Контужен», — промелькнула мысль. Кругом него, озаряя местность красновато-белым светом, разбрасывая фонтаны снега, гулко рвались мины. С трудом чуть приподнялся, чтоб глянуть на результат взрыва. В предрассветном сумраке явственно увидел широкий, метра в четыре, проход. «Все в порядке», — прошептал он и, чувствуя невероятную слабость, временами теряя сознание, пополз к своим…
За четверть часа до начала артиллерийской подготовки позвонил командир 62-го артполка полковник Н. И. Торопков и доложил, что он готов к работе. Такой же доклад сделал военком 117-го гаубичного полка А. И. Олешкевич.
Сквозь рассеивающийся туман сверкнуло на горизонте красноватое солнце. Содрогнулась земля от первого залпа артиллерийских батарей. Вражеские позиции покрылись чернотой разрывов. Час работали старательные артиллеристы, отправляя снаряд за снарядом на железобетонные укрепления, траншеи и огневые точки врага.
С шипящим свистом взвилась зеленая ракета — сигнал атаки. Через считанные секунды поднялись ответные ракеты в расположении полков.
С наблюдательного пункта с напряженным вниманием рассматривал комбриг Рубцов высоту Кирка Муола. Видны были торчащие бревна дзотов, сбитые проволочные заграждения, тонкими зигзагами обозначились полосы траншей…
Разбрасывая узкими гусеницами сыпучий снег, двумя кильватерными колоннами двинулись покрашенные в белый цвет танки бригады Д. Д. Лелюшенко. Пехотинцы на лыжах в белых маскировочных халатах, едва заметными точками на снежной равнине, минуя редколесье, начали продвижение к вражеской обороне. Часто замедляя ход, временами останавливаясь, упрямо ползли к надолбам танки.
Очередная книга серии «Замечательные люди Прикамья» посвящена Герою Советского Союза генерал-лейтенанту В. М. Алексееву. Он родился 1 января 1900 года в селе Молебка Красноуфимского уезда Пермской губернии и прошел путь, характерный для многих ровесников века. Трудное детство, работа по найму в Перми и Екатеринбурге, затем мобилизация в армию Колчака. Поняв, что оказался не на той стороне, перешел к красным и служил в армии Тухачевского. В 1920 году стал членом ВКП(б). Грамотного серьезного красноармейца направили на командные курсы, и с тех пор Алексеев, где бы ни находился, всего себя отдавал служению Родине, партии.
Во время работы над книгой я часто слышал, как брат Самралл подчеркивал, что за все шестьдесят три года своего служения он никогда не выходил из воли Божьей. Он не хвалился, он просто констатировал факт. Вся история его служения свидетельствует о его послушании Святому Духу и призыву в своей жизни. В Послании к Римлянам сказано, что непослушанием одного человека многие стали грешными, но послушанием одного многие сделались праведными. Один человек, повинующийся Богу, может привести тысячи людей ко Христу.
«Когда же наконец придет время, что не нужно будет плакать о том, что день сделан не из 40 часов? …тружусь как последний поденщик» – сокрушался Сергей Петрович Боткин. Сегодня можно с уверенностью сказать, что труды его не пропали даром. Будучи участником Крымской войны, он первым предложил систему организации помощи раненым солдатам и стал основоположником русской военной хирургии. Именно он описал болезнь Боткина и создал русское эпидемиологическое общество для борьбы с инфекционными заболеваниями и эпидемиями чумы, холеры и оспы.
Долгие годы Александра Христофоровича Бенкендорфа (1782–1844 гг.) воспринимали лишь как гонителя великого Пушкина, а также как шефа жандармов и начальника III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. И совсем не упоминалось о том, что Александр Христофорович был боевым генералом, отличавшимся смелостью, мужеством и многими годами безупречной службы, а о его личной жизни вообще было мало что известно. Представленные вниманию читателей мемуары А.Х. Бенкендорфа не только рассказывают о его боевом пути, годах государственной службы, но и проливают свет на его личную семейную жизнь, дают представление о характере автора, его увлечениях и убеждениях. Материалы, обнаруженные после смерти А.Х.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга воспоминаний о замечательной архангельской семье Анны и Петра Кольцовых, об Архангельске 30-х — начала 50-х годов XX века» Адресуется всем, кто интересуется историей города на Двине, укладом жизни архангелогородцев того времени. Татьяна Внукова (урожд. Кольцова) Архангельск, 1935. Книга о двадцатилетием периоде жизни города Архангельска (30-50-е годы) и семьи Петра Фёдоровича и Анны Ивановны Кольцовых, живших в доме № 100 на Новгородском проспекте. Кто-то сказал, что «мелочи в жизни заменяют нам “большие события”. В этом ценности мелочей, если человек их осознаёт».
Имена этих женщин у всех на слуху, любой культурный человек что-то о них знает. Но это что-то — скорее всего слухи, домыслы и даже сплетни. Авторы же этой книги — ученые-историки — опираются, как и положено ученым, только на проверенные факты. Рассказы и очерки, составляющие сборник, — разные по языку и стилю, но их объединяет стремление к исторической правде. Это — главное достоинство книги. Читателю нужно лишь иметь в виду, что легендарными могут быть не только добродетели, но и пороки. Поэтому в книге соседствуют Нефертити и Мессалина, Евфросинья Полоцкая и Клеопатра, Маргарита Наваррская и др. Для широкого круга читателей.
В Москве и Ленинграде, в Новгороде и Владимире, в других городах и районах страны находятся замечательные памятники русского зодчества. Совершенные инженерные сооружения, изумительные по своему архитектурному замыслу и художественным качествам, они создавались простыми русскими людьми, которые по характеристике их современников были «премудры и удобны такому чудному делу». История культуры свидетельствует, что русский народ выдвинул из своей среды целую плеяду замечательных творцов архитектурных ценностей нашей Родины.
Брошюра рассказывает о Моисее Ивановиче Югове — первооткрывателе Кизеловского угольного бассейна.
Этот очерк посвящен гвардии капитану Льву Шатрову. Воспитанник пермского комсомола, он был любимым вожаком студенческой и заводской молодежи. В 1943 году в составе Пермской танковой бригады Лев Шатров уходит добровольцем на фронт. В своей части он по-прежнему бессменный комсомольский руководитель. Много героических подвигов совершили воспитанные Львом Шатровым молодые танкисты, освобождая города и села от фашистских захватчиков. Сам Лев Васильевич Шатров не дожил до дня победы. В январе 1945 года он погиб в бою. Очерк написан на основании воспоминаний и документов. Автор приносит глубокую благодарность Л.
Книга рассказывает о жизни татарского революционера Мулланура Вахитова.