Генерал Раевский - [85]

— Ладно, Иван Степанович, будем поступать, как велено, — припечатал ладонью о стол генерал. — Объяви всем: завтра повечеру, как стемнеет, тронемся. Распиши порядок движения и сообщи об этом каждому начальнику. Эскадрон Чеботарёва держать в голове, он будет подручным, для разных дел.

Надвигались осенние сумерки, когда командир казачьей бригады генерал Греков доложил Орлову-Денисову о готовности. Отдельно донёс о своих гусарах Меллер-Закомельский. Сын генерал-аншефа и барон, он считал ниже своего достоинства подчиняться казачьему генералу из ополчения, каким был Греков.

Вперёд уже ускакал с дозором сотенный Урюпинский. Он должен был вести разведку и выставлять на маршрутах «маяки», чтобы главная колонна не сбилась с пути. Колонну вёл сам Орлов-Денисов.

Перед выходом казаки проверили подгонку снаряжения и конскую сбрую, чтобы не делать лишнего шума. Но разве его избежишь! Мерно били о мягкую землю копыта, храпели кони. Порой что-то лязгало и поскрипывало в колёсах пушек. Запряжённые парным цугом сильные кони неторопливо тащили орудия и зарядные ящики. В батарее донской артиллерии было шесть орудий. Командовал ими войсковой старшина Кирпичев. За артиллерией следовала колонна гусар, замыкал отряд казачий полк Карпа Шамшева.

Ночь выдалась тихой, тёмной. «Хорошо бы дождь пошёл или задул ветер», — пожелал Василий Васильевич. Дорога тянулась правее леса, за которым находились французы. Он ясно представил неприятельское расположение по обе стороны большого Рязановского оврага. На левом, ближнем к лесу фланге, у деревни Тетеринки, занимали позиции полки Себастиани, в центре стоял корпус Понятовского, а на правом фланге, против которого должен был наступать корпус Милорадовича, сосредоточились силы дивизии Клапареда и кавалерия Сен-Жермена.

Все эти французские войска следовало атаковать с фронта пехотными корпусами Багговута, Дохтурова и Остермана-Толстого. Атака была намечена на рассвет.

До него было ещё часа два, когда отряд достиг назначенного диспозицией рубежа атаки. Вдали в расположении неприятеля мерцали костры.

— Вон там, на косогоре, — полки Себастиани. Местность пред нами ровная, небольшие овраги подалее. Нападение будем учинять отсюда, от леса, и наступать вдоль дороги, минуя деревню Дмитровскую, — объяснил генерал Орлов-Денисов. — Готовность к семи утра, как подойдёт корпус генерала Багговута. Егерям скрытно выдвинуться к оврагу, что у Дмитровской, и быть в готовности отразить нападение французской кавалерии. Батарее же продвигаться по дороге.

Не успели командиры разъехаться к полкам, как из тьмы выплыли два всадника, а меж ними пеший.

— Кто таковские? — окликнули их.

— Дозорный Токмаков с пленным французом.

Пленного подвели к генералу Орлову-Денисову.

Он что-то быстро заговорил, задёргал руками.

— Так вы поляк? — определил генерал. — Развяжите ему руки! Где схватили?

— Неподалёку от деревни, — ответил Токмаков. — Гутарит, вроде бы к нам шёл, в лес. Сотник Урюпинский приказал доставить его к вам.

— Я полек, полек, — тыкал себя в грудь пленный, хотя на нём была форма французского улана.

Толмач, понимающий по-польски, переводил несвязную и торопливую речь унтер-офицера из корпуса Понятовского.

— Он говорит, что бежал к нам, русским, чтобы отомстить несправедливому начальнику. Сам он французов ненавидит и готов нам помочь схватить самого Мюрата. Квартира маршала неподалёку от того места, где стоял его полк.

— Он знает, где находится Мюрат? — переспросил Орлов-Денисов.

— Так точно, и может нам помочь его изловить… — повторил толмач. — Ежели дадут сто человек, то непременно схватят.

— Неужели так сказал? — не поверил генерал.

— Да-да, я это сделаю, — начал уверять поляк. — Мюрат будет в ваших руках!

— Василий Васильевич, дозвольте мне отправиться, — попросил генерал Греков. — Подвернётся ли ещё такой случай!

Орлов-Денисов сам понимал, что захватить Мюрата — соблазн велик. А если поляк подослан и действует с умыслом?

— Послушай, если ты исполнишь обещание, получишь сто червонцев, но, если ты лжёшь, велю повесить! Разумеешь?

Поляк и без переводчика понял генерала, ударил кулаком себя в грудь и упал на колени.

— Ладно! Рискнём, — обратился Орлов-Денисов к Грекову. — Бери, друг, свой и Ребрикова полк и марш-марш за Мюратом!

Пока генерал Греков ставил задачу войсковому старшине Василию Ребрикову да вытягивались полки, тьма дрогнула, стало светать.

— Ну где же пехота? — волновался Орлов-Денисов.

По диспозиции его отряд должен был атаковать французов одновременно с корпусом Багговута. Пехоте следовало уничтожить неприятеля в Тетерниках, а кавалерии, обходя деревню, обрушиться на врага с фланга.

Примчался дозорный, ранее посланный к месту сосредоточения корпуса, и доложил, что войск там не обнаружил, ни одной живой души.

— Ах, чтоб тебя! Ведь если пехота не подойдёт до рассвета, французский лагерь пробудится, отпадёт и внезапность нападения. Нарушится весь план, и ушедшие за Мюратом полки обнаружат себя раньше времени…

Орлов-Денисов поглядел в сторону французского расположения: ему показалось, что там уже появились люди. Поздно, определённо поздно!

— Полосухин! — кликнул он ординарца. — Скачи к генералу Грекову, пусть немедленно возвращается!