Генерал Раевский - [117]

Николай Раевский.

22 июля, Яссы

Сейчас отправил по приказанию Вашему, милостивый государь дядюшка, курьера Вашего к графу Каменскому. Я писал к господину, чтоб ему объяснить, что как Вы желаете, чтобы сын Ваш после малейшего облегчения возвратился, чтобы сие сделано было приватно, то есть, словесным позволением, я надеюсь, что сие так и исполнится. Рущук всё ещё не сдан. Князь Трубецкой по болезни приехал в Букарест — вот в чём состоят здешние новости. Имею честь пребыть с глубочайшим почтением, милостивый государь дядюшка, покорнейший племянник

Николай Раевский.

Я готовлю для Вас шесть бочек вина и для того прошу отправить немедленно вместе с матушкой шесть воловьих подвод, кроме же сего Вам оное не станет ни копейки и будет самое лучшее. Подводы нужны немедленно к 1 сентябрю.

1 августа, Яссы

Третьего дня получил письмо от Закревского в ответ на моё о сыне Вашем, другое о Фабриции, об одном драгунском офицере. Но Ваш курьер, посланный для сего, ещё не возвратился, видно, дожидается отправления Григория Александровича. Кой час придёт, отправлю и сына Вашего. Ему с неделю, как стало лучше. Берегите, милостивый государь дядюшка, грудь его, чтоб он не делал лишнего моциона и берёгся бы простуды.

22-го штурмовали Рущук, но несчастливо. 7000 человек убито и ранено. Более 300 офицеров и несколько генерал-майоров; обстоятельно перескажет граф Григорий Александрович. Волонтёров пустили на штурм только двух, один убит, другой ранен.

Посылаю Вам, милостивый государь дядюшка, для смеха письмо Дениса Давыдова и копию портрета князя Потёмкина, принцем де Линём выписанного из напечатанной его корреспонденции, которой в России нет.

Больше писать ничего не имею. Войска всё также под Рущуком и под Шумлой, то есть в 20 уже вёрстах, отошли от последней ещё 10 вёрст, несмотря на славную победу, Сергеем Михайловичем над визирем одержанную. Имею честь пребыть с глубочайшим почтением, милостивый государь дядюшка, покорнейший племянник

Николай Раевский.

1 августа, Яссы

Сегодня получил с детьми письмо Ваше, милостивый государь дядюшка. В четверг отправится Григорий Александрович, я его удерживаю для того, что нынче у него во время обеда пришла слабая лихорадка. Берегите его от простуды, не позволяйте ему мороженого, которого он великий охотник, лихорадка его ничего не значит, а беречь должно грудь его, ибо с ним недавно было, что он кашлял кровью, но кровью чистой, следствие сие безопасно, о чём Вы можете спросить у докторов. Ему по его молодости поберечься нужно год или два, он будет крепок и здоров, Вы можете быть уверены, что, когда бы он теперь имел болезнь серьёзную, я б сам сего не написал, но уведомляю только для того, чтоб Вы предупредили оную присмотром строгим, ибо он не выдержан, как ребёнок. Не позволяйте ему ездить с собаками верхом и никакого сильного… и при воздержанной (жизни) он будет совершенно здоров. Имею честь пребыть с глубочайшим почтением, милостивый государь дядюшка, покорнейший племянник

Николай Раевский.

О Рущуке слух был пустой, наши отбиты. В другом письме моём увидите обстоятельства.

4 августа, четверг, Яссы

Отправляя по приказанию Вашему, милостивый государь дядюшка, сына Вашего, не могу не признаться, что мне надобно привыкать к его отсутствию, поберегите его несколько времени. Служба от него не уйдёт, дайте ему укрепиться, а время сие не потеряно будет, когда он у Вас и будет читать то, что касается до ремесла его. Вчерась у него была опять лихорадка, но слабая, посылаю рецепт лекарства его употребляемого, один день принимать, и, наверно, от оной. Здешние болезни общим правилом лечить весной. Более теперь писать ничего не имею, кроме принесения глубочайшего почтения, с коим пребыть имею честь, милостивый государь дядюшка, покорнейший племянник

Николай Раевский.

23 августа, Яссы

Податель сего Денис Давыдов очевидец всему, и очевидец не молчаливый, перескажет Вам, милостивый государь дядюшка, о концах военных действий прошлых и настоящих, я же скажу только, чего и опасаюсь вперёд. Неприятель весьма усилился и приблизился к Рущуку, боюсь не только чтоб не сняли осады, но ещё чего-нибудь хуже. Дай Бог, чтоб недостаток провианта заставил Рущук сдаться.

Я живу в Яссах по-прежнему и не скучаю, ожидаю, что будет в Петербурге. Тамошние обстоятельства, может, Вам известны, я ж получить о них сведения надеюсь чрез моего адъютанта. Известно только мне, что о штурме не говорят, а сказывают, будто была вылазка. Каков Григорий Александрович, какой Вы сами? Будьте здоровы и благополучны. Имею честь пребыть с глубочайшим почтением, милостивый государь дядюшка, покорнейший племянник

Николай Раевский.

31-го

P.S. Сейчас получил известие, что сераскир, который приходил освободить Рущук, разбит и убит, взято 5000 пленных, 3-бунчужный паша, 14 пушек и 176 знамён. Должно ожидать ежечасно падения Рущука и Журжи. Денис Давыдов занемог жабой, но ему теперь уже легче. Но посему письмо сие продержано до сего числа.

Турецкая война 1811 год

8 января, Яссы

Не стану повторять причины, по коим не могу приехать в Киев, ибо жена моя Вам, милостивый государь дядюшка, их перескажет. К тому же, будучи здесь, я имею надежду продать выгодно вино, что уже отчасти сделал. Григорий Александрович здоров, но влюблён. Не выносите на меня. Здесь есть полька, жена графа Каховского — лейб-гусарский офицер, адъютант князя Суворова. Хотя брат мне не делал никакой конфиденции, но мне сие известно. Он сегодня едет. Вы извольте узнать от него о ясской жизни и дурачествах. В армии собираются делать экспедицию, как я думаю, на Тырново, но турки должны быть предупреждены, ибо все волохи о сём известны. Сумневаюсь в успехе, который если иметь будем, то не менее бесполезен, а неудача быть может вредна, даже в движении расстроенных совершенно полков, а изнурение их немалое приносит зло. Теперь уж буду я Вас, милостивый государь батюшка, просить уведомления о Петербурге, отколь должны иметь приезжих. Затем желаю Вам кончить контракты по желанию Вашему, быть весёлым и здоровым. С глубочайшим почтением пребыть имею честь, милостивый государь дядюшка, покорный племянник