Генерал - [23]

Нушаферин обхватила руками колени, сидела, вспоминая странный сон. А внуки, каждый из своего угла, молча, с тревогой глядели на нее…

Глава десятая

1

Второй час шла артиллерийская подготовка. Тысячи орудий всех калибров молотили по фашистским позициям; ошеломленные немцы замерли в своих укрытиях и окопах, вжались в землю. Над ними бушевал смерч огня и стали. Нигде никогда им не доводилось испытать такое. Ад, и тот казался не таким страшным по сравнению с тем, что творилось. Взлетали вверх разбитые орудия, минометы, рушились перекрытия блиндажи, огневых точек, ходов сообщения. Наконец, огненный вал перекатился куда-то в тыл, но не успели еще уцелевшие солдаты противника опомниться и выглянуть из своих нор, как на них пошли русские танки.

За день до наступления соединение, в которое входил и отдельный танковый полк Ази Асланова, совершило стремительный семидесятикилометровый марш и заняло позиции перед глубоко эшелонированной линией обороны противника между озерами Цаца и Барманцаг.

Ночью выпал снег, утро наступало пасмурное, облачное, над степью лег густой плотный туман. Видимость сократилась. Командование Сталинградского фронта вынуждено было внести изменения в заранее разработанный план наступления. Наступление приходилось вести в сложных условиях, без поддержки авиации. Плотный туман скрывал огневые точки противника. Хорошо, что армейская разведка засекла расположение вражеских огневых средств в дефиле между озерами, на всю шестикилометровую глубину обороны немцев и дальше, во вражеском тылу. Во время артподготовки первый удар пришелся по вражеским огневым точкам, удар точный и сокрушительный. Стрелковые части под прикрытием танков прорвали оборону врага и продвинулись вперед.

Перед танкистами была поставлена задача с южного направления прорвать вражеский фронт, выйти на оперативный простор и соединиться с частями Юго-Западного фронта, наступающими с севера. Успешное завершение этой операции должно привести к тому, что большая армейская группировка немцев оказалась бы в кольце окружения.

Командование соединения, генералы и старшие командиры прекрасно понимали значение этой операции. С мыслью о важности наносимого немцам удара и о возможных его последствиях вводил в сражение свой полк Ази Асланов.

Рота за ротой мчались мимо командирской машины. Ази Асланов передавал указания командирам рот. Стрелковые цепи бежали впереди боевых машин с криком «ура», этот крик перекатывался по широкому полю, но не гас и не стихал, потому что подхватывался идущими сзади и автоматчиками десанта, сидевшими на броне танков. Грохот орудий, обеспечивавших огневой вал впереди наступающих, гул дальнобойных батарей, громивших тылы врага, и резкие отрывистые выстрелы танковых пушек — все слилось в могучий гул, в котором тонули разрывы вражеских мин и снарядов. Стрелковые подразделения упорно продвигались вперед, не давали возможности фашистским солдатам поднять голову из окопов.

Впереди этого мощного потока войск, обогнав пехоту, шли танки Ази Асланова, составлявшие авангард ударной группировки сил фронта.

По сообщениям ротных командиров, потери в личном составе и технике были незначительны.

Ази Асланов окидывал взглядом заснеженную равнину, по которой следом за танками продвигалась пехота. Картина боя напомнила ему декабрь сорок первого года под Москвой — тогда он, майор, командовал танковым батальоном. На Можайском направлении фашистам удалось окружить кавалерийскую часть. Пока кольцо окружения не стянулось намертво, надо было его разорвать. Командование поставило эту задачу его батальону. В самом неожиданном для противника месте он нанес сильный удар и помог конникам выйти из окружения. Тогда ему пришлось нелегко, в разгар боя он остался без водителя… Сам сел за рычаги управления. К счастью, короткая остановка машины никем — ни своими, ни противником — не была замечена, танк снова стремительно рванулся вперед. Командиры рот сообщали о ходе боя, он слушал, отдавал приказы, докладывал начальству. Фашисты вели по танкам лихорадочный орудийный и минометный огонь, танки, не задерживаясь, отвечали, крушили все на своем пути, а пехота, следуя за батальоном, расширяла прорыв; дошло до рукопашной, фашисты не выдержали, побежали. До конца боя танкисты не подозревали даже, что комбат сам ведет машину.

Сейчас он находил много общего с тем далеким боем под Москвой. Та же заснеженная равнина, окрашенные в белый цвет танки, пехота в маскировочных халатах… Та же ярость, тот же душевный подъем, то же желание победить врага… Но иной масштаб. Иная цель. Тогда надо было разорвать кольцо окружения, сейчас предстояло прорвать оборону врага, выйти на оперативный простор и окружить вражеские войска на огромной территории. Тогда он командовал батальоном, теперь у него полк. Но и полк представлял собой лишь звено, частицу войск, осуществлявших замысел командования. Чтобы выиграть это сражение в целом, каждая часть должна выиграть свое, и Ази страстно хотел, чтобы его полк выполнил успешно свою задачу. Тогда, под Можайском, враг оставил немало подбитых танков, потерял много солдат, а батальон вышел из боя с минимальными потерями. Пусть будет так и сейчас!