Где ты, судьба моя? - [40]

Крис кусала губы, ее глаза наполнились слезами.

— Ты не смог уберечь маму от смерти, папа, — выпалила она. — Я все ждала, что ты что-нибудь предпримешь, что ты не дашь ей умереть, а ты не смог.

Падди посмотрел на Крис так, будто его ударили в солнечное сплетение.

— Я не мог, — хриплым голосом произнес он.

— Тогда… тогда почему ты мне не сказал, что не можешь?

— Но… неужели ты и сама не понимаешь?

— Я была уверена, что ты все можешь, — чуть не рыдая, пробормотала Крис. — Ты же мой отец. Ты же заставил Корни Филдинга перестать лезть ко мне, и ты починил мой велик, когда я врезалась в забор. Я думала, ты и маме поможешь.

— О Боже, Крис…

— Но мне же было всего десять лет, папа! Я знала, что люди умирают, но не моя родная мама. — Крис уже не сдерживалась, и слезы хлынули у нее из глаз.

Брайди стояла у двери не шевелясь. Она не имела права вмешиваться в это выяснение отношений между отцом и дочерью. Но ей хотелось утешить и Падди. Тот смотрел на дочь, словно видит ее впервые.

— Так ты винила меня в ее смерти? — проговорил он.

— А как же иначе!

— Крис, у нее был рак…

Брайди сомневалась, что девочка слышит его.

— А кого мне винить? — рыдала Крис. — Не ее же. Не маму… — В глазах Крис стояла боль.

Падди подошел к ней и обнял ее, прижав к груди и нежно гладя по спине.

— Милая, мне так жаль… я и представить себе не мог, что ты так переживала.

Крис захлебывалась от рыданий. Это были слезы ребенка, которому пришлось слишком быстро повзрослеть. Но постепенно она стала успокаиваться в объятиях отца. Брайди принесла пакет салфеток из ванной, мысленно производя ревизию содержимого холодильника. Что можно предложить нечаянным гостям на ужин? Крис свалилась на нее нежданно-негаданно. Впрочем, в запасе у нее была лазанья в морозилке и шоколадные чипсы, которые можно подать с мороженым.

Крис выпрямилась, сморкаясь и утирая глаза.

— Поехали домой, папа, — вдруг заявила она.

— Ладно, — ответил Падди.

— Прямо сейчас… пожалуйста.

Брайди была разочарована. Ее мечты о семейном ужине за сосновым столом с видом на океан рассыпались как карточный домик. Да и какая они семья — она, Крис и Падди. Дом Крис это место, где жила Маргарет, очаровательное одноэтажное здание, вытянувшееся по гребню скалы над океаном. Стараясь не выдать разочарования, Брайди смотрела, как Падди целует Крис в щеку.

— Я очень рад, Крис, что ты мне это сказала, — проговорил он.

Крис только и думает о том, как бы поскорей уехать домой! Она снова выброшена, одна-одинешенька, человек без роду, без племени, с болью в сердце думала Брайди. Она поймала себя на том, что в глубине души надеялась на приглашение приехать на баскетбольные соревнования в конце недели. Показаться на публике вместе, чтобы все увидели их сходство. Играть заметную роль в жизни дочери.

Крис явно этого не хочет.

Прекрати! — мысленно приказала она себе. Последнее дело — распускать нюни и жалеть себя. Держись, Брайди! С наигранной беспечностью она сказала:

— Крис, надеюсь видеть тебя здесь. Тебе всегда рады.

— Спасибо, — пробормотала Крис.

Падди не мог не заметить изменившегося голоса Крис и того, как тщательно она избегает смотреть на Брайди. Он вдруг весь ссутулился, словно вырыл десяток колодцев под палящим солнцем в пустыне и не нашел воды.

— Поехали, Крис, — сказал он.

Крис побежала по дорожке. Но когда она села в «лендровер», Падди повернулся и торопливо вернулся к дому. Остановился у двери, не входя в дом, что показалось Брайди символичным, и пробормотал:

— Нам надо поговорить. Обдумать все это. Я тебе позвоню вечером.

Он, разумеется, даже не попытался обнять ее. Ни одна душа в мире, в том числе Крис, не догадалась бы, что какие-то восемь часов назад он занимался с ней любовью.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы не понять, что он об этом жалеет. Он слышал слова Крис о том, что Брайди никогда не занять место Маргарет. Крис для него на первом месте, Брайди на втором. Как-то Брайди сказала Падди, что он хороший отец. Может ли она теперь винить его за то, что он ставит интересы дочери на первое место? Крис была частью его жизни на протяжении тринадцати лет. Брайди всего месяц, если не меньше.

Какое может быть сравнение, подумала Брайди и с каким-то смешанным чувством отчаяния и радости выпалила:

— Меня вечером не будет.

— Тогда завтра.

— Завтра мы с Нилом лезем на Ласточкино гнездо.

— Значит, у тебя время для Нила найдется, а для меня нет?

— Еще не хватало, чтобы ты ревновал меня к Нилу!

— Ты ведешь себя так, будто мы не провели эту ночь вместе. Или для тебя это ровным счетом ничего не значит?

Это было уже слишком.

— У меня тринадцатилетняя дочь, которая не хочет, чтобы ты входила в ее жизнь. Что прикажешь мне делать? — продолжил Падди.

— Ума не приложу, — ответила Брайди. — Тебе лучше идти. Крис подумает невесть что.

Падди проговорил в полном отчаянии:

— Ты и я… мы же сегодня ночью любили друг друга.

— Ты уверен, Падди? Ты в этом уверен? — спросила Брайди и тут же пожалела о сказанном.

У Падди на скулах заиграли желваки. Целую минуту, которая показалась Брайди вечностью, он молчал. Потом процедил:

— Если тебя не будет дома, я оставлю тебе сообщение на автоответчике, ладно?