Где-то в Европе... [заметки]
1
Сочиняя этот текст, я постоянно оговариваю себя, терзаюсь сомнениями, странными предчувствиями. Почему? Наверное, потому, что я до конца не уверен: о собственном ли детстве я собираюсь писать? Было ли то детство моим? Или — был ли это я? Что я вообще могу помнить о нем? Не приснились ли мне этой ночью: приторный вкус крем-соды, мышиный цвет школьного пиджачка, осенний запах подобранных на улице бычков, оловянная безнадега уроков химии, шелковые розовые рубашки, подпираемые огромными грудями героинь итальянского фильма «Женщины и берсальеры»?
2
О господине Стаховиче нам постоянно бубнила учительница изящной словесности. Надо сказать, я побаивался этого слова: «стахович», «страхович», «страх», «евреи» — все стыдное было в нем. Так я до сих пор и не знаю, что это за монстр. Видно, и не узнаю никогда.
3
Спрошу себя: «Отчасти это справедливо и сейчас?» Не знаю что и ответить.
4
«В соседнем доме окна жолты» — эту строчку ДК считал идеальным воплощением окающего «о» (нуля), идеального, по его мнению, воплощения желтого цвета. Как-то он потратил вечер, убеждая меня, что все квартирное освещение — «жолтое».
5
Скрытая цитата из помянутого в начале этой фразы Герцена.
6
Обычное название библиотечного раздела с книгами по истории и культуре кельтов. Обычное для британского книгохранилища.
7
От «lunch» («второй завтрак» — англ.). У ДК была страсть к двусмысленным производным от иностранных (особенно английских) слов. Далее в письмах он будет играться и с «брекфастом» (завтрак), и с «диннером» (обед). Ужина («саппер» — «supper») в Британии традиционно не имеют.
8
ДК как-то признался: «Рай — это туберкулезный санаторий из „Волшебной горы“».
9
И в России не потащил. Тяжеленные тюки с книгами из Британии с почты до дома ДК тащил я.
10
Уэльс, не будучи единым государством, был фактически независимой (от английской короны) территорией до 1284 г. Однако часть региона колонизовали норманны после битвы у Гастингса (в 1066 г.). Упомянутое в письме семейство Браозов — баронская фамилия, имевшая владения в Ю. Уэльсе в XII–XIV вв. В течение более 200 лет норманны (потом — англо-норманны) завоевывали и теряли земли, населенные коренными валлийцами. В 1284 г. Уэльс был окончательно присоединен к Англии королем Эдуардом I. Диссертация ДК была посвящена, отчасти, этим событиям.
11
«донжон» — стена между двумя башнями. ДК звал их «донжуанами».
12
Андрей Левкин и Игорь Померанцев — любимые современные русские прозаики ДК.
13
От английского «custody» — опека.
14
Архитектор здания Парламента в Лондоне.
15
ДК обожал фильмы про агента «007» (но только с Шоном Коннери в главной роли). Мой друг утверждал, что это — лучшее воплощение мазохистского английского юмора. «Ты только посмотри, — смеялся он, — Бонда же все время бьют!»
16
Витгенштейн был культовой для ДК фигурой. В подражание его «Философским исследованиям» и «Логико-философскому трактату» мой друг сочинял «Историко-логические рукописи». Подробнее о некоторых аспектах отношения ДК к Витгенштейну см. мое эссе «Василий Васильевич/Людвиг» в книге «Описания и рассуждения» (М., 2000).
17
Весь этот абзац — пародия на смехотворно-напыщенный стиль одного из сочинений публикатора.
18
«Инклинги» — оксфордский кружок литераторов, филологов, историков. Его костяк составляли Д. Р. Толкиен, К. С. Льюис, Ч. Уильямс. Из этой троицы ДК почему-то предпочитал К. С. Льюиса.
19
Скрытая цитата из старческого стихотворения обожаемого ДК князя П. А. Вяземского. «Хандру с проблесками» мой друг знал наизусть.
20
О брезгливости моего друга ходили легенды. Вот одна из них. ДК с приятелями зашел в рюмочную. Взяли по сто и устроились в уголке. ДК достает из кармана серебряную стопку и бутылку водки. Отодвигает казенный стакан с жидкостью и наливает свое в свое. Приятель изумленно вопрошает. ДК поясняет: «Кто пил из этого стакана до меня — не знаю. Кто мыл этот стакан — не знаю. Что налито в бутылке у бармена — не знаю. Незнанию предпочитаю ясность». И хлопнул фамильную стопку. Не уверен, что эта история — правда. Но не на пустом же месте она возникла!
21
Вождь валлийского восстания против англичан в начале XV в. По преданию, исчез, чтобы в будущем вернуться и изгнать завоевателей.
22
Уезжая в Уэльс, ДК сказал: «Буду чувствовать себя там, как Де Куинси, бежавший из школы».
23
ДК водил своим хищным безжалостным вкусом, как прожектором ПВО. Литературные его предпочтения были прихотливы и небесспорны. Мрачноватое барокко стихов Елены Шварц меня не прельщает, он же был в восторге почти от всего ею написанного. И особенно выделил «Бестелесное сладострастие». Такие фразы оттуда, как «Но когда я пылинкою стану —/Вот тогда моя явится суть» и «Моя пыль так любила твою!» стали любимыми присказками ДК. «Бестелесное сладострастие», видимо, и вызвало последующий кусок письма. «Письмо от двадцать седьмого ноября написано соплями», — предупредил мой друг сразу после приезда.
24
Знаменитый валлийский поэт XIV в. ДК высоко ценил его стихи, особенно «Зодчий любви»
25
Валлийская хроника VII–XIV вв.
26
Сборник древних валлийских легенд.
27
Нечто вроде «туман + дождик + ветер».
28
ДК намекает на так называемый «блумсберийский кружок» английских интеллектуалов; туда входили помянутые писательница Вирджиния Вулф, знаменитый экономист Кейнс и др. Члены, «блумсберийского кружка» щеголяли весьма вольными взглядами на мораль, секс и прочие увлекательные вещи. Но только взглядами. «Красное десятилетие» — так в США и Великобритании называют 30-е гг. XX в.
29
«Восхитительное в своей нелепости стихотворение», — цитата из неопубликованного эссе ДК о Пастернаке.
30
Томас Гоббс (1588–1679) — английский философ. «Левиафан» — главное его сочинение, посвященное устройству общества и государства.
31
Поясню лишь малознакомые имена. Макс Бирбом (1872–1936) — английский писатель, критик и карикатурист, друг Г. К. Честертона. Уолтер Де Ла Мар (1873–1956) — английский поэт и романист.
32
ДК считал Конан Дойля великим писателем. Не ниже Стивенсона, которого он боготворил.
33
Мой друг называл эту вещь Сэлинджера «золотым эталоном, архетипом» жанра «повесть». Там есть персонаж: крошечный глухонемой дядюшка с сигарой, который, пока главный герой (внезапно напившись) спал, исчез, но оставил окурок своей сигареты. Далее следует какой-то буддический символ.
34
Любимый кинорежиссер ДК.
35
Герой древнеирландского эпоса «Похищение быка из Куальнге».
36
Надеюсь, вы тоже.
В своей новой книге Кирилл Кобрин анализирует сознание российского общества и российской власти через четверть века после распада СССР. Главным героем эссе, собранных под этой обложкой, является «история». Во-первых, собственно история России последних 25 лет. Во-вторых, история как чуть ли не главная тема общественной дискуссии в России, причина болезненной одержимости прошлым, прежде всего советским. В-третьих, в книге рассказываются многочисленные «истории» из жизни страны, случаи, привлекшие внимание общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга состоит из 100 рецензий, печатавшихся в 1999-2002 годах в постоянной рубрике «Книжная полка Кирилла Кобрина» журнала «Новый мир». Автор считает эти тексты лирическим дневником, своего рода новыми «записками у изголовья», героями которых стали не люди, а книги. Быть может, это даже «роман», но роман, организованный по формальному признаку («шкаф» равен десяти «полкам» по десять книг на каждой); роман, который можно читать с любого места.
Перемещения из одной географической точки в другую. Перемещения из настоящего в прошлое (и назад). Перемещения между этим миром и тем. Кирилл Кобрин передвигается по улицам Праги, Нижнего Новгорода, Дублина, Лондона, Лиссабона, между шестым веком нашей эры и двадцать первым, следуя прихотливыми психогеографическими и мнемоническими маршрутами. Проза исключительно меланхолическая; однако в финале автор сообщает читателю нечто бодро-революционное.
Лирико-философская исповедальная проза про сотериологическое — то есть про то, кто, чем и как спасался, или пытался это делать (как в случае взаимоотношений Кобрина с джазом) в позднесоветское время, про аксеновский «Рег-тайм» Доктороу и «Преследователя Кортасара», и про — постепенное проживание (изживание) поколением автора образа Запада, как образа свободно развернутой полнокровной жизни. Аксенов после «Круглый сутки нон-стоп», оказавшись в той же самой Америке через годы, написал «В поисках грустного бэби», а Кобрин вот эту прозу — «Запад, на который я сейчас поглядываю из окна семьдесят шестого, обернулся прикладным эрзацем чуть лучшей, чем здесь и сейчас, русской жизни, то есть, эрзацем бывшего советского будущего.
Истории о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне — энциклопедия жизни времен королевы Виктории, эпохи героического капитализма и триумфа британского колониализма. Автор провел тщательный историко-культурный анализ нескольких случаев из практики Шерлока Холмса — и поделился результатами. Эта книга о том, как в мире вокруг Бейкер-стрит, 221-b относились к деньгам, труду, другим народам, политике; а еще о викторианском феминизме и дендизме. И о том, что мы, в каком-то смысле, до сих пор живем внутри «холмсианы».
Есть много в России тайных мест, наполненных чудодейственными свойствами. Но что случится, если одно из таких мест исчезнет навсегда? История о падении метеорита, тайных озерах и жизни в деревне двух друзей — Сашки и Ильи. О первом подростковом опыте переживания смерти близкого человека.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.