Где не светят звезды - [111]
У Ани получилось, она нашла силы.
«Впервые в жизни я благодарен богам», — подумал Хэллхейт и чуть не рассмеялся. А потом увидел Никка, упавшего на колени. Рано благодарить богов.
Перепрыгивая через обломки фонтана, забыв о боли и страхах, Лир кинулся на помощь. Сквозь серую пелену он видел Медреда; брат что-то говорил, и каждое его новое слово ударяло Никка в грудь невидимой волной.
— Никк! — Лир взмахнул мечом, пытаясь рассечь черный вихрь, окруживший двоих, но тот тут же собирался обратно, не позволяя пройти. — Никк! — унося голос Лира с собой.
Хэллхейт рубанул клинком снова — и снова. Безрезультатно. Да будут прокляты эти Лăры и все их измерения! Никк задыхался, по его рукам, как вены, бежали черные змейки, стремясь в сторону сердца, а тьма за спиной брата становилась лишь гуще.
«Как, черт возьми, он вошел в мир живых?» — если бы только этот ураган остановился на миг, Лир бы достал мечом Медреда и отправил брата обратно в мир мертвых.
Никк больше ничего не чувствовал, ничего не слышал и ничего не видел, кроме затмевающей все его мысли тьмы. Ему хотелось сбежать из собственного тела — он потерялся, потерялся! И вокруг только мрак, мрак и мрак…
— Ощущаешь, Никк? — звучал голос Медреда в его голове. — Как сердце медленно обращается в камень? Почему же ты сопротивляешься? Это не проклятье, а дар. Сколько возможностей дает смерть! И кто сказал, что, умерев, ты должен уйти бесследно? Кто сказал, что этот мир должен принадлежать живым?
Никк искал выход из бездны, но выхода не было. Он хотел бежать, но не чувствовал ног, хотел кричать, но не помнил, как разговаривать. Мрак забирался в душу, отнимал одно за другим светлые воспоминания Никка и заменял на одиночество и темноту.
Чем больше он противился, тем больше проигрывал. Тем больше забывал, кем о был и кем быть должен.
— Добро и зло — это лишь еще одно правило, придуманное людьми. Вспомни, Никк, сколько раз ты нарушал правила? И как часто в такие моменты чувствовал удовлетворение?
«Всегда», — подумал Никк.
И сдался.
Тьма его поглотила.
— Нет! Нет! — закричал Медред, но тьма уже покинула его сердце. Он больше ее не контролировал. «Нет!» — он так долго к этому шел, так долго собирал мрак по крупицам. Скитался, ненавидел и гнил, и наблюдал, как смеются живые — умолял и не мог до них дотянуться. Только он может управлять этой силой! Только ему подвластна смерть! Только он знает, как больно быть мертвым…
Глава 28. Я люблю тебя
Аня очнулась в тот самый момент, когда морок рассеялся. Она видела, как Лир пронзает клинком Медреда, и как черная вуаль утягивает того обратно во мрак. Пока Аня бежала вниз, она чувствовала разбитое на осколки сознание Никка — когда добежала, чувствовала лишь пустоту.
— Никк! — она упала перед ним, прямо на камни, разодрав все колени, но не вспомнив про боль. — Никк?
Он был без сознания, бледный как снег, но его покрытые черными венами руки обожгли Ане ладони. Весь горячий, как в лихорадке.
— Никк? Слышишь меня?
Он не слышал.
Она шептала, кричала, молилась, но сколько бы ни бродила в его мыслях, не могла отыскать в темноте. Все было тихо и пусто, и так одиноко…
— Пожалуйста, Никк, я не могу без тебя.
Он рядом, Аня ведь чувствует! Она не ошибается, не может ошибаться. Он рядом… просто она не может его найти, слишком темно, слишком пасмурно, клубы тумана и черные вихри, но его мысли все еще где-то там! Разбиты, покорежены, ранены… Ей просто надо их исцелить.
«Аня…»
Наконец-то, нашла. Тонкую ниточку, что мерцала во мраке, и ухватилась за нее, как за якорь. Она его вытащит, она сможет.
«Отпусти, — тихим эхом попросил Никк. — Слишком много… Аня, слишком темно, я не сдержу столько тьмы долго».
— Ничего, все хорошо, я с тобой, — прошептала она, склонившись над его неподвижным лицом. Глаза закрыты, губы не шевелятся, он будто спит. — Позволь мне помочь.
«Ты не можешь».
— Могу. Могу! — «Ты мне нужен, Никк».
«Мне нужно тебя спасти».
«Мне плевать на себя, плевать на весь мир! Пусть Лăры делают с ним, что хотят, пусть отдают его Медреду, только очнись! — Аня прижалась к его горячей груди. Он дышал. — Не бросай меня, слышишь?»
«Прости».
«Помнишь, что ты мне говорил? Каково это, когда наши мысли не вместе? Когда тебя нет, будто части меня нет. Будто меня самой… Я ведь сойду с ума».
Его лицо искажалось и плыло от застилающих глаза Ани слез. В его мыслях было темно. Но она видела, как ресницы Никка дрожали, он вот-вот укротит эту тьму, вот-вот откроет глаза и посмотрит на Аню. Вот-вот улыбнется ей и скажет, что никуда не уйдет. Он ведь лежит здесь, рядом с ней, как он может уйти?
Аня положила ладонь Никку на щеку.
— Открой глаза, — попросила она. Прильнула губами к его загрубевшим, будто застывшим, губам. — Ну пожалуйста. Я помогу.
«Я люблю тебя, Аня. Прости».
Последняя ниточка рассыпалась в пыль, а вместе с ней исчезло и сознание Никка. Больше он не дышал.
У Ани все окаменело внутри.
Его больше нет.
Отчаяние, боль, страх. Ей больше никто не ответит. Ее соленые слезы — единственное, что связывает теперь их.
Нет.
— Я люблю тебя, — поклялась она. — «И если даже придется уничтожить весь мир, чтобы тебя вернуть…» — …я не сдамся.
Аня – самая обычная, ничем не примечательная девушка. Она только что окончила школу, подрабатывает в книжном магазине и мечтает поступить в университет. Но случайная встреча с загадочным парнем по имени Никк меняет все ее планы на будущее. Незнакомец оказался одним из обитателей далекой галактики. Только он не единственный инопланетный гость, есть и те, кто ищет нечто ценное на Земле. Что связывает Аню и Никка и почему когда-то они видели друг друга в странных снах? Кто преследует девушку и что они разыскивают? Может, это как-то связано с бумагами ее отца, которые он оставил, отправляясь в археологическую экспедицию? В поисках ответов молодым людям предстоит пересечь полмира, чтобы разгадать опасные тайны.
Битва с фоморами, безжалостными завоевателями с планеты Да’Ария, проиграна. Аня попала в плен к Лиру, а «Книга Судеб» похищена. Проигравшие сражение даитьяне отступили и оставили врагам древний артефакт, способный решить исход многовековой войны. Никк собирается любой ценой спасти Аню, оказавшуюся в руках кровожадных убийц, и готов сразиться с Лиром, прежде чем тот воспользуется книгой. Но Аня неожиданно узнает, что Лир на самом деле не тот, кем кажется. Она вынуждена довериться ему, чтобы узнать тайну, которая скрывается на планете Да’Ария…
Для участия в новогоднем литературном конкурсе детского рассказа «Снежное слово».
Эта книга посвящена моему родному городу. Когда-то веселому, оживленному, в котором, казалось, царил вечный праздник. Ташкент — столица солнца и тепла. Именно тепло было главной особенностью Ташкента. Тепло человеческое. Тепло земли. Город, у которого было сердце. Тот город остался только в наших воспоминаниях. Очень хочется, чтобы нынешние жители и те, кто уехал, помнили наш Ташкент. Настоящий.
Детские страхи… С годами они исчезают или? Взрослому мужчине во сне приходится вновь и вновь бороться с тем, чего боялся в раннем детстве.
Оля видит странные сны. В них она, взрослая, едет по московскому метро, полному монстров, и не может вспомнить прошлое. В этих снах нет Женьки, единственного человека в её жизни, кто тоже их видел — откуда-то Оля знает, что его больше не существует в реальности, даже лица не помнит. Наяву наступает ноябрь, преддверье зимы — и приносит с собой других чудовищ да слухи о живодёре в городе. В классе появляется новый ученик. Всё начинает стремительно меняться. Стрелки часов сдвигаются с места.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Небольшой рассказ на конкурс рассказов о космосе на Литрес.ру 2021-го года. Во многом автобиографическое произведение, раскрывающее мой рост от мальчишки, увлечённого темой космических полётов, до взрослого без иллюзий, реально смотрящего на это.