Где не светят звезды - [109]
— Говорил, что сумеешь обратить весь мир в прах, Лир, но не льстил ли себе? Ты ничего не знаешь о прахе. Не знаешь о демонах, что обитают во тьме…
Еще шаг.
Сознание Никка обволокла дымка, что-то темное и неизвестное кралось по его рукам и ногам, забираясь под самую кожу. Еще шажок… Нашел! Одна мысль, сгусток гнева, из которого состоял Медред. Никк будто очутился в его голове, почувствовав, как руки сжимают мечи, указывающие на Лира.
Одно желание сжигает изнутри: «Месть! Месть! Месть!»
Никк схватился за это желание, силясь разорвать в клочья. Еще немного, еще чуть-чуть…
— …может, ты одурачил смерть, братец, — Медред засмеялся прямо в мыслях у Никка, — а твой дружок думает, что сейчас одурачит меня. Но все мы знаем, что победитель всегда один. Смерть.
Сверху донесся вопль. Аня? Дафна? Никк почувствовал, как рука Медреда поворачивает клинок и наклоняется, как черное лезвие послушно идет вперед, как металл входит в живую плоть.
Тьма.
Ани фокусировалась на Никке, передавая ему свои силы — это было легко, как веющий над океаном бриз. И сначала все шло отлично: Никк понял, как обезвредить жрецов, нашел слабость Медреда… Но потом его мысли вдруг стали вязкими и начали растворяться, ускользали от Ани, и чем сильнее она старалась, тем больше ее старания походили на попытки поймать тот самый ветер.
А потом что-то пронзило сознание Никка. Что-то острое, холодное и металлическое, как…
— Ли-и-ир! — Аня открыла глаза, когда Дафна закричала. Даитьянка рухнула на пол, будто ее кто-то сбил с ног, багряный цвет окрасил ее рубашку.
«Кровь».
— Даф? — Аня кинулась к ней. — Что случилось?
Дафна тряслась, зажимая рану; кровь размазывалась по ее рукам и текла по пальцам. Даф будто бы пыталась что-то выговорить, но лишь стонала и дрожала, корчась от боли, а кровь все продолжала хлестать.
— Дафна! — Аня упала рядом с ней на колени. Страх сдавил легкие. — Что происходит?
— Ли… ир, — выдавила едва слышно та.
— Дыши. Дыши! — к ним подбежала Ева. — Аня, в нее кто-то попал?
Это был первый раз, когда мама назвала Аню по имени, назвала по-родному, как дочь. Первый раз, когда Аня была так близко к тому, чтобы быть просто дочкой, просто девчонкой, которая ничего не обязана решать, которой полагается доверить все проблемы родителям. Ведь они у нее теперь есть.
«Но Даф ранена».
— Я не знаю, — слезы потекли по Аниным щекам, истерика вот-вот возьмет верх. Она не понимала, что с Лиром, не понимала, выбрался ли Никк из тумана, не понимала, что случилось с Дафной и как той помочь! Может, Медред уже победил, может, они уже все мертвы, только не подозревают об этом…
— Лир, — опять прошептала Даф, схватив Аню за руку. Боль и отчаяние блестели в голубых глазах даитьянки. — Он… умирает…
Ладонь Дафны была мокрой от крови и горячей, как языки пламени. Аня машинально дернулась, но даитьянка сжимала крепко.
«Лир умирает? — Аня уставилась на их слипшиеся пальцы и увидела, что на коже у Даф что-то светится. Анâтья. — Ну конечно, ведь они с Лиром связаны. Все, что чувствует Лир, чувствует Даф! Но когда..?»
Аня обхватила ладонь Дафны двумя руками, мысленно передавая подруге свои жизненные силы. Глоток за глотком. Совсем мало осталось, но хватит, чтобы вылечить Даф.
— Вот, почему Лăры нас прокляли, — бормотала даитьянка. — Медред… их… обманул. Люди… их… обманули.
Ничего не выходило, кровь продолжала литься на пол. У Ани начинала кружиться голова от усталости, но живот Дафны не заживал, и энергия словно улетучивалась в никуда.
— Это бесполезно, — Фарн склонился над ними. — Аня, если ранен Хэллхейт, лечить нужно его.
«Точно! — как Аня сразу не поняла? — Этот удар в мыслях Никка, он ощутил, как Медред пронзил мечом Лира!»
— Но я не могу отпустить… — Аня посмотрела на Дафну, у той начинали синеть губы.
— Аурион не умрет, пока дышит Лир, — с твердым тоном Фарна сложно было спорить. — Найти его. Меня он в свои мысли не подпустит.
Отпустив руку Даф, Аня закрыла глаза.
Лир помнил эту боль, это чувство — ледяное лезвие, пронзающее насквозь, пронзающее до самой души; горячая кровь, обжигающая, струящаяся по клинку, покидающая тело… «Твои поступки станут твоей судьбой». Лир принял это чувство почти что с радостью, как встречают давнего друга. Он ведь и так дышал воздухом дольше, чем положено людям, пришло время признать поражение.
«Лир…»
Нет. Но ведь он только начал! Еще не исправил ошибки, не попросил прощения, не защитил родных… Тер обещал Ивэйн всех спасти, отомстить! Обещал, что Дафна не будет плакать.
«Лир…»
Хэллхейт привык, что весь мир, все проблемы, — все у него под контролем. Даже страх и печаль он умудрялся укротить. Над болью смеялся, а со смертью дружил…
«Лир!»
Нет, не сегодня. Он не может сейчас умереть.
Распахнув глаза, Лир понял, что клинок Медреда его уже не пронзает, хотя боль по-прежнему с ним, рана горит изнутри, легкие жжет от крови. Почему Хэллхейт до сих пор жив? Он слышал крики и шум и видел тьму, вздымающуюся перед глазами. Никк? Лир не доверял своему зрению. Никк и Медред, они сражались, Хэллхейт был уверен. Только мечей у них не было, их оружием стала… тьма?
«Никк проиграет, — понял Лир. — Я всех погубил».
Аня – самая обычная, ничем не примечательная девушка. Она только что окончила школу, подрабатывает в книжном магазине и мечтает поступить в университет. Но случайная встреча с загадочным парнем по имени Никк меняет все ее планы на будущее. Незнакомец оказался одним из обитателей далекой галактики. Только он не единственный инопланетный гость, есть и те, кто ищет нечто ценное на Земле. Что связывает Аню и Никка и почему когда-то они видели друг друга в странных снах? Кто преследует девушку и что они разыскивают? Может, это как-то связано с бумагами ее отца, которые он оставил, отправляясь в археологическую экспедицию? В поисках ответов молодым людям предстоит пересечь полмира, чтобы разгадать опасные тайны.
Битва с фоморами, безжалостными завоевателями с планеты Да’Ария, проиграна. Аня попала в плен к Лиру, а «Книга Судеб» похищена. Проигравшие сражение даитьяне отступили и оставили врагам древний артефакт, способный решить исход многовековой войны. Никк собирается любой ценой спасти Аню, оказавшуюся в руках кровожадных убийц, и готов сразиться с Лиром, прежде чем тот воспользуется книгой. Но Аня неожиданно узнает, что Лир на самом деле не тот, кем кажется. Она вынуждена довериться ему, чтобы узнать тайну, которая скрывается на планете Да’Ария…
Для участия в новогоднем литературном конкурсе детского рассказа «Снежное слово».
Эта книга посвящена моему родному городу. Когда-то веселому, оживленному, в котором, казалось, царил вечный праздник. Ташкент — столица солнца и тепла. Именно тепло было главной особенностью Ташкента. Тепло человеческое. Тепло земли. Город, у которого было сердце. Тот город остался только в наших воспоминаниях. Очень хочется, чтобы нынешние жители и те, кто уехал, помнили наш Ташкент. Настоящий.
Детские страхи… С годами они исчезают или? Взрослому мужчине во сне приходится вновь и вновь бороться с тем, чего боялся в раннем детстве.
Оля видит странные сны. В них она, взрослая, едет по московскому метро, полному монстров, и не может вспомнить прошлое. В этих снах нет Женьки, единственного человека в её жизни, кто тоже их видел — откуда-то Оля знает, что его больше не существует в реальности, даже лица не помнит. Наяву наступает ноябрь, преддверье зимы — и приносит с собой других чудовищ да слухи о живодёре в городе. В классе появляется новый ученик. Всё начинает стремительно меняться. Стрелки часов сдвигаются с места.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Небольшой рассказ на конкурс рассказов о космосе на Литрес.ру 2021-го года. Во многом автобиографическое произведение, раскрывающее мой рост от мальчишки, увлечённого темой космических полётов, до взрослого без иллюзий, реально смотрящего на это.