Газета "Своими Именами" №11 от 12.03.2013 - [23]

В.С. БУШИН – НЕТ

ОПЕРАЦИЯ «БОНДАРЕВ»

В нашей памяти немало разного рода тандемов: мифологические Аяксы - Большой и Малый, герои Троянской войны, братья Диоскуры (один бессмертный, другой смертный), тоже герои, Сцилла и Харибда, римские трибуны братья Гракхи – Тиберий и Кай... Да если взглянуть и на не столь отдалённые времена: братья Райт, братья Гонкуры, Ильф и Петров, которые кровными братьями не были, но вместе написали «Двенадцать стульев», братья Васильевы, которые тоже братьями не были, но вместе создали великий фильм «Чапаев», наконец, Тарапунька и Штепсель и т.д.

Меня в этом перечне, который может быть гораздо длиннее, ныне заинтересовали Сцилла и Харибда. Вы, читатель, не забыли, что это такое? На всякий случай напомню. Как рассказывает Гомер, Сцилла – это «страшное чудовище с шестью головами на длинных шеях с тремя рядами острых зубов в каждой пасти, с двенадцатью ногами и лающее, как собака» (Краткий словарь мифологии. С-П. Издание А.С. Суворина. 1894. с. 168). Примерно такой же монстр и Харибда, только ещё страшней.

Сцилла обитал в пещере большой скалы, выдающейся в Мессинский пролив от итальянского берега в сторону Сицилии, а Харибда – напротив на сицилийском берегу. Они, опять же, не кровные братья, но делали одно дело: губили корабли и жрали мореходов.

Так было ещё с мифологических времён, но сейчас оба чудища неизвестно каким образом оказались в московском Кремле: Сцилла обосновался в Георгиевском зале, Харибда устроился в Грановитой палате. Однако они ни в чём существенном не изменились: у каждого те же шесть голов, пасти, зубы в три ряда, по двенадцать ног. Голов у Сциллы стало даже не шесть, а семь – по числу федеральных округов и его представителей там: Полтавченко, Клебанов, Хлопонин и т.д. Все головы на тех же длинных шеях разевают пасти и зубами скрежещат. Зубов, как и было – три ряда: первый ряд - губернаторы, т.е. Собянин и другие, второй – прокуроры во главе с Чайкой, третий - члены думской фракции «Единой России». Иногда зубы, естественно, выпадают. Так, недавно выпал зуб по имени Грызлов.

Лают чудища по-прежнему громко и страшно, но их лай лишь похож на собачий, а на самом деле лают они человеческими голосами и на русском языке. Иногда перебрёхиваются. «Россия, вперёд! Гав! Гав!» - брешет Харибда из Грановитой. «Гав! Гав! Создадим 25 миллионов рабочих мест!» - откликается Сцилла из Георгиевского. «Сердюков – лучший министр обороны всех времён и народов! Гав!» - голосит Харибда. «Гав! У суда никаких претензий к Сердюкову нет!» - отзывается Сцилла. И так без конца.

Долго жили они прекрасно, особенно хорошо было с питанием. А любимой пищей их, как у всяких чудовищ, как, в частности, у их собрата Минотавра, у Бабы-яги или у Бармалея, были живые люди, в частности, московские чиновники. Там-то, в Мессинском проливе, порой долго приходилось ждать случайный корабль, живот подводило, а тут пищи - навалом, и всё такая колорийная! Вот недавно Сцилла откусил толстый жирный пальчик у того самого Сердюкова, а сочинского махинатора Ахмеда Балилова с головой проглотил. Хорошо! А Харибда съел мясистого Лужкова, потом – хорошо упитанного Кудрина и не подавился.

Но вдруг кремлёвские монстры забеспокоились: приближалась семидесятая годовщина Сталинградской победы советского народа над немцами. Чудища никакого отношения к этой победе и к советскому народу не имеют, более того, они в прямом родстве со сворой, которая выполнила то, что не удалось Гитлеру: разрушила Советский Союз, наводнила страну педофилами и наркоманами, водрузил над Кремлём антисоветский флаг предателей и многое другое.

В последнее время новые обитатели Кремля были несколько обеспокоены. В Москве начались какие-то митинги, марши, шествия, и все орут: «Долой!». На высоком доме прямо против  окон кто-то повесил огромный транспарант: «Сцилла, уходи сам, пока не поздно!». На другом здании - призыв: «Харибду – на мыло!».

И решили они как-то укрепить свое положение, чтобы не выгнали из Кремля или, чего доброго, как Лжедмитрия – из пушки на Запад – бах! И в страхе решили они широко отметить юбилей Сталинградской победы. Стали думать, как лучше сделать это. Ну, конечно, прежде всего накануне юбилея надо закатить в Кремле пышный приём. А кого позвать? Сцилла сказал: «Слышал я, что есть писатель Бондарев. Я его, как ты понимаешь, не читал, но знаю, что он Герой труда, лауреат Ленинской премии, имеет два ордена Ленина, Октябрьской революции, а главное - участник Сталинградской битвы. Очень подходит для прикрытия. Его надо пригласить прежде всего». Решили, пригласили. Вообще-то не очень надеялись, что придёт, потому-то в 1994 году Бондарев, как позже и Солженицын даже, отказался принять орден от Ельцина. А они-то – его прямые наследники!

Однако 1 февраля в назначенный час Юрий Васильевич, как штык, явился. Его встретили со всей возможной любезностью. И пошел пир горой!.. А 5 февраля в «Советской России» Бондарев сам поведал нам свои впечатления: «Я встретил там много знакомых, с которыми встречался в Верховном Совете, в Союзе писателей...»

Интересно, кто же там был ещё из писателей – не Пелевин ли, которого читает Медведев, не русскоязычная Улицкая, не загадочный Асар Эппель, не французско подданный Гладилин, внедрённые ныне в школьную программу?.. Не оказался ли на пиру ещё и член Союза писателей Швыдкой, ненавистник Пушкина? Сталинградец об этом промолчал, но сообщил, что встретил – опять почему-то не названных по имени – «хороших людей, знаменитых ветеранов, родных … по духу». Прекрасно! А сирот «Норд-Оста», а горьких матерей Беслана, а вдовцов Буденновска, чьи беременные жёны были убиты в роддоме, не встретил? Ведь их отцы, деды тоже могли быть ветеранами, да и они сами – близкими тебе по духу. Ведь действительно, как ты сказал,