Гавел - [131]
Александр Вондра, «Саша» был самым молодым из советников. В революцию ему едва исполнилось двадцать шесть, но он проявлял не меньшую активность и пользовался не меньшей известностью чем коллеги. Как один из «дореволюционных» хартистов команды, как один из бывших спикеров «Хартии» и один из арестованных в Палахову неделю он стал советником президента по вопросам внешней политики. «Я учился в Карловом университете на географа и покупал газеты»[768], – объясняет он свое назначение. Прирожденная уверенность в себе и быстрый ум помогли ему справиться с существующим возрастным гандикапом и стать своим в мире высокой международной политики и дипломатии. В конце прошлого века он был чешским послом в Вашингтоне, а затем последовательно занимал посты министра иностранных дел, министра по европейским вопросам и министра обороны в правительстве Чешской Республики.
Ладиславу Кантору досталась самая неблагодарная роль. Из фолк-музыканта и менеджера, помогавшего продюсировать демонстрации Бархатной революции, где главенствовал Гавел, он превратился в руководителя президентского секретариата. Из-за того, что Ладя обладал взрывным и раздражительным характером, это, возможно, был не лучший выбор, но никого другого, подходившего на такую должность, в команде не нашлось. Кантор демонстрировал абсолютную, прямо-таки добермановскую преданность своему шефу, обороняя его от любого нежеланного – а порой и желанного – визитера, и потому нажил себе немало врагов, едва ли не основным из которых оказалась Ольга. После отставки Гавела Кантор стал генеральным продюсером Чешского филармонического оркестра, а также занимался муниципальной политикой.
Мирослав Масак – известный чешский архитектор, один из сооснователей архитектурного бюро SIAL[769] в городе Либереце, которое пыталось в своей работе опираться на традиции чешской модернистской архитектуры предвоенных лет. За свою демократизаторскую деятельность во время Пражской весны 1968-го он попал в опалу: несмотря на то, что ему по-прежнему разрешалось читать лекции и работать, ни к каким значимым проектам его не допускали. Гавела он знал дольше, чем кто-либо другой из команды. Главной его задачей в Граде был сам Град. Масак оказал сильнейшее влияние на Гавела, мечтавшего реализовать свой план по декоммунизации всей территории Града[770], включая окружающие его обширные сады, и превратить это святилище с тысячелетней историей в притягательное и открытое широкой публике место, а также «освежить» его образцами современного искусства. Эти изменения и обширные планы, касавшиеся и Праги, и всей страны, были темой регулярных личных бесед Масака и Гавела, носивших в программе встреч президента кодовое наименование «Реконструкция в реконструкции».
Если задачей Масака было изменить внешний вид Града, то Петру Ослзлому предстояло проделать то же с самой функцией президента. Этот привлекательный мужчина с длинными волнистыми, тронутыми сединой волосами был и остается ведущим актером, завлитом, автором и движущей силой брненского театра «На провазку» – Мекки чешского независимого и альтернативного театра восьмидесятых годов прошлого века[771]. В качестве одного из создателей (вторым был Ярослав Коржан) группы «Открытый диалог», старавшейся навести мосты через пропасть, разделявшую подпольную оппозицию и «легально» работавших деятелей культуры[772], он пошел на большой риск, когда вернул на сцену творчество Гавела-драматурга и включил в театральный альманах «Розразил 1/88 – О демократии» его короткую пьесу «Завтра выступаем», посвященную предреволюционным заботам Алоиса Рашина и отцов Первой Республики[773]. Именно он отвечал за имидж Гавела, выступавшего в революцию на различных импровизированных «эстрадах»[774] на Вацлавской площади и на Летенском поле, и пытался воплотить в жизнь гавеловские представления о политике как составной части драматического искусства. Новые обязанности, к которым, в частности, относилась необходимость изменить негибкую и несправедливую систему государственной поддержки культуры, тонкий интеллектуал Петр нашел куда более обременительными.
Главной задачей Эды Крисеовой было стать для президента доброй феей. Хотя ее отношения с Гавелом не имели романтического оттенка, она – в отсутствие Ольги, которая предпочитала держаться от Града подальше, – удовлетворяла потребность Гавела в материнской опеке и умела успокоить и вразумить его в те минуты, когда он был готов поддаться панике. Не то чтобы Эда, и сама прекрасная писательница, была этакой типичной домашней клушей, однако Гавел чувствовал себя с ней рядом в безопасности. Она придавала ему уверенности. Впрочем, иногда Эда понимала свою задачу заботиться о душевном спокойствии президента слишком уж буквально и даже конфликтовала с настроенной куда более скептически мужской частью команды – когда, к примеру, привела в Град совершенно неизвестного врачевателя, единственным делом которого было – «почистить президенту карму». После того как в канцелярии был наведен относительный порядок, Эда взяла на себя нелегкие обязанности неофициального омбудсмена и принялась отвечать на тысячи жалоб, просьб и писем, адресованных самому любимому человеку в стране. Ее работе никто не завидовал.
