Гарри Поттер и Тайная комната - [54]

Гарри не понял, почему он так поступил. Он сам не понимал, как решился на это. Всё что он знал, это что ноги несли его вперёд, словно на шарнирах, и что он просто закричал змее: «Оставь его!» И чудесным образом — по непонятной причине — змея упала на пол и стала похожа на толстый чёрный садовый шланг, теперь уставившись на Гарри. Гарри почувствовал, как страх покидает его. Он знал наверняка, что теперь змея ни на кого не нападёт, хотя каким образом он это узнал, объяснить он не мог.

Он улыбнулся и посмотрел на Джастина, ожидая увидеть на его лице облегчение, удивление или даже благодарность… но никак не злобу и страх.

— Что это ещё за шуточки? — закричал он, и, прежде чем Гарри смог что-то сказать, Джастин развернулся и пулей вылетел из Зала.

Снейп выступил вперёд, взмахнул палочкой, и змея исчезла в маленьком облаке чёрного дыма. Снейп тоже смотрел на Гарри с очень неожиданным выражением — это был пронизывающий изучающий взгляд, и Гарри он не нравился. Он слышал, как зловещий шёпот раздаётся вдоль стен. Затем он почувствовал, как кто-то тянет его за мантию.

— Пойдём, — произнёс возле уха голос Рона. — Давай… пошли…

Рон потащил его из зала, Гермиона спешила за ними. Когда они выходили в дверь, люди с обеих сторон разошлись, словно боялись что-то подцепить. Гарри понятия не имел, что происходит, и ни Рон, ни Гермиона ничего не объясняли ему, пока они не приволокли его в пустую гостиную Гриффиндора. Затем Рон усадил Гарри в кресло и сказал:

— Так ты — Змееуст. Почему же нам не рассказал?

— Кто я? — спросил Гарри.

— Змееуст! — сказал Рон. — Ты можешь разговаривать со змеями!

— Я знаю, — сказал Гарри. — То есть, я делал это всего лишь во второй раз. Однажды в зоопарке я случайно натравил боа-констриктора на своего кузена Дадли… долгая история… но он сказал мне, что никогда не видел Бразилию, а я вроде как освободил его, сам того не желая. Это было до того, как я узнал, что я — волшебник…

— Боа-констриктор сказал тебе, что никогда не видел Бразилию? — слабо повторил Рон.

— Ну и что? — сказал Гарри. — Готов поспорить, что многие здесь так могут.

— О нет, не могут, — ответил Рон. — Это очень редкий дар, Гарри, и это плохо.

— Что — плохо? — спросил Гарри, чувствуя, что начинает злиться. — Да что со всеми такое? Послушайте, если бы я не сказал этой змее не нападать на Джастина…

— Так вот, что ты ей сказал?

— В смысле? Ты же там был… ты меня слышал…

— Я слышал, как ты говорил на языке Змееустов, — сказал Рон, — змеином языке. Ты мог говорить что угодно. Не удивительно, что Джастин испугался, это звучало так, будто ты науськивал змею или ещё чего. Это было страшно.

Гарри вытаращился на него.

— Я разговаривал на другом языке? Но… я этого не знал… как я могу говорить на каком-то языке и не знать, что я на нём разговариваю?

Рон покачал головой. Они с Гермионой выглядели так, словно кто-то умер. Гарри не мог понять, что такого ужасного произошло.

— Не желаете ли рассказать, что страшного в том, что я остановил огромную грязную змею, которая собиралась откусить Джастину голову? — спросил он. — Разве важно, как я это сделал, если Джастину не нужно присоединяться к Безголовой Охоте?

— Это важно, — наконец приглушённо сказала Гермиона, — потому что Салазар Слизерин был знаменит именно своей способностью разговаривать со змеями. Вот почему символом Слизерина является змея.

У Гарри отвисла челюсть.

— Вот именно, — сказал Рон. — А теперь вся школа будет думать, что ты его пра-пра-пра-правнук или что-то в этом роде…

— Но это не так, — с ужасом, которого он сам не смог бы объяснить, произнес Гарри.

— Теперь это будет очень трудно доказать, — сказала Гермиона. — Он жил тысячу лет тому назад. И, судя по тому, что мы знаем, ты вполне можешь быть его родственником.

* * *

Той ночью Гарри долго не мог заснуть. Через зазор в драпировке кровати он наблюдал, как снег начал пролетать мимо окна башни, и много думал.

Может ли он быть потомком Салазара Слизерина? В конце концов, он ничего не знает о семье своего отца. Дёрсли всегда запрещали ему задавать вопросы о его волшебных родственниках.

Гарри постарался тихо произнести что-нибудь на языке Змееустов. Но слова не выходили. Похоже, надо столкнуться лицом к лицу со змеёй, чтобы заговорить на нём.

— Но я же в Гриффиндоре, — думал Гарри, — Распределяющая Шляпа не отправила бы меня сюда, если бы во мне текла кровь Слизерина…

— Да, — сказал противный тоненький голосок в его голове. — Но Распределяющая Шляпа хотела отправить тебя в Слизерин, разве ты не помнишь?

Гарри повернулся на другой бок. Завтра он увидится с Джастином на Гербологии и объяснит ему, что не хотел натравить змею, а наоборот, отзывал её, что (со злостью думал он, сминая подушку) любому дураку должно быть понятно.

* * *

Однако на следующее утро снег, который начался ночью, превратился в метель, и последний урок семестра по Гербологии отменили: профессор Спраут захотела надеть на Мандрагоры носки и шарфы, и это была сложная операция, которую она никому бы не доверила, теперь, когда было так важно, чтобы Мандрагоры выросли поскорее и оживили Миссис Норрис и Колина Криви.