Гарольд, последний король англосаксов - [25]

ГЛАВА 3 ИЗГНАНИЕ И ВОЗВРАЩЕНИЕ

И тогда же эрл Гарольд приплыл из Ирландии и вошел со своими кораблями в устье Северна, неподалеку от того места, где проходит граница Сомерсета и Девоншира...¹⁸⁷

В рукописи «D» Англосаксонской хроники говорится, что в конце 1051 года, пока Годвине и его сыновья находились в изгнании, Вильгельм, герцог Нормандии, встречался с королем Эдуардом; цели встречи не объясняются. Впоследствии данный факт стали соотносить (хотя в Англосаксонской хронике нет об этом ни слова) с утверждениями более поздних нормандских источников, отстаивавших права Вильгельма на английскую корону: считается, что если король Эдуард действительно обещал трон Вильгельму, то с вероятностью это произошло во время визита герцога в 1051 году. Однако ряд доводов указывает на то, что известие о визите могло быть вставлено в Хронику после событий 1066 года. Во-первых, Дэвид Дуглас, ведущий авторитет, когда речь идет о Вильгельме Нормандском, считает крайне маловероятным, что Вильгельм отправился в это время в Англию, поскольку он был полностью поглощен тогда нормандскими делами. Во-вторых, нормандские хронисты Вильгельм Жюмьежский и Вильгельм из Пуатье ничего не сообщают о визите герцога, хотя его, очевидно, можно было использовать для подкрепления притязаний Вильгельма на английский престол. Судя по всему, нормандский герцог не появлялся в Англии, и данное известие в Англосаксонской хронике[20] представляет собой позднейшую вставку¹⁸⁸.

Если признать, что герцог не приезжал в Англию, у нас остаются только утверждения нормандских хронистов, что король Эдуард назвал Вильгельма своим наследником. Никаких дополнительных данных, позволяющих соотнести это событие с периодом опалы семейства Годвине, в нашем распоряжении нет. История о признании Вильгельма наследником содержится во многих английских хрониках, составленных после нормандского завоевания, но все эти рассказы представляют собой перепевы нормандских источников. В самом раннем нормандском тексте, «Деяниях нормандских герцогов» Вильгельма Жюмьежского, говорится, что Эдуард отправил к Вильгельму Роберта, архиепископа Кентерберийского, чтобы тот сообщил герцогу о признании его наследником английской короны¹⁸⁹. Вильгельм из Пуатье украшает это свидетельство дополнительными подробностями: он пишет, что право наследника было даровано Вильгельму в благодарность за то, что он в первые годы правления дал приют при своем дворе изгнаннику-Эдуарду, и что решение было принято с одобрения английской знати, в том числе — эрлов Годвине, Леофрика и Сиварда, а также Стиганда, которого хронист именует «архиепископом Кентерберийским»¹⁹⁰. Хронист сообщает также, что Эдуард отправил в Нормандию вместе с епископом Робертом Вульфнота, сына Годвине, и Хакона, внука эрла, как заложников, гарантирующих нерушимость соглашения между Эдуардом и Вильгельмом. Хотя ни тот, ни другой автор не называют дат, присутствие в историях в качестве действующего лица архиепископа Роберта отсылает нас к периоду между его вступлением на кентерберийскую кафедру в марте 1051 года и его смертью на континенте (после изгнания из Англии) между 1053 и 1055 годами¹⁹¹.

Авторы нормандских текстов не являлись очевидцами событий, хотя бы в той мере, в какой были ими составители Англосаксонской хроники, и даже не претендуют на беспристрастность. Напротив, они ясно дают понять, что писали свои сочинения для того, чтобы оправдать завоевание Вильгельмом Англии и его вступление на английский трон¹⁹². Ни в одном из донормандских английских источников мы не находим никаких подтверждений истории, изложенной нормандскими хронистами; это кажется особенно странным в свете утверждений Вильгельма из Пуатье, что герцог был признан наследником короны с одобрения английской знати. Тем не менее есть смысл подробнее рассмотреть сведения, содержащиеся в нормандских хрониках, поскольку этот эпизод (если он имел место) сыграл впоследствии важнейшую роль в жизни Гарольда. В сочинении Вильгельма Жюмьежского, как мы сказали, сообщаются только основные факты. Вильгельм из Пуатье дополяет их существенным количеством деталей, которые, однако, привносят в историю противоречия, что подрывает доверие к хронисту. Например, перечисляя тех, кто одобрил признание Вильгельма наследником, он называет Стиганда архиепископом, хотя он в то время был епископом Винчестера¹⁹³.

Основная проблема с нормандскими источниками состоит в том, что содержащиеся в них сведения трудно объединить с другими данными таким образом, чтобы получился связный и ясный рассказ, хотя многие готовы принять нормандскую версию и без такого объединения. Но нам для того, чтобы понять до конца, что стояло за вторжением Вильгельма Нормандского в Англию в 1066 году, нужно попытаться свести вместе нормандские и английские свидетельства, установив, где они согласуются друг с другом, а где входят в противоречие. Соответственно, надо рассмотреть имеющиеся данные еще раз, чтобы выделить в них те детали, которые укладываются в общую картину. В наши задачи входит также оценить возможность событий, описанных только в сочинениях нормандских авторов, исходя из ситуации в Англии в рассматриваемый период. Если нам удастся согласовать и соединить основные сведения, сохраненные двумя разными традициями, и выстроить из них цельное повествование, то с вероятностью наш рассказ будет соответствовать исторической правде — настолько, насколько это вообще возможно