Гарольд, последний король англосаксов - [24]

Годвине, его жена Гюта и его сыновья Свейн, Тости и Гюрт погрузились на корабль в своем поместье Бошем в Суссексе, взяв с собой богатую сокровищницу, и отправились во Фландрию¹⁷⁷. Там их, безусловно, ждал теплый прием — они прибыли не просто как очередная компания ищущих убежища английских изгнанников, а как родичи графа: Тости был теперь женат на его сестре Юдифи. Содержимое сокровищницы предназначалось на их собственные нужды, но главное — на оплату фландрских наемников, чтобы их силами проложить себе путь назад в Англию.

Два других сына Годвине — Гарольд и Леофвине, — счастливо ускользнув от воинов вустерского епископа Эалдреда, отправились на запад, в Бристоль. Там они сели на корабль, который их брат Свейн, предвидя изгнание, приготовил для себя, и отплыли из устья реки Эйвон в Ирландию. Вероятно, Гарольд предпринял этот вояж, чтобы нанять наемников — в данном случае викингов из Дублина, — которые помогли бы его семье вернуть себе власть и земли. После перехода по штормовому морю, во время которого братья потеряли довольно много людей, Гарольд и Леофвине достигли Ирландии¹⁷⁸. Их принял король Лейнстера Диармайт Мак Маэл-на-Мво¹⁷⁹, которому в тот момент подчинялся викингский Дублин (в следующем, 1052 году город перешел непосредственно в его владение¹⁸⁰). Дебют Гарольда на дипломатическом поприще, судя по всему, оказался успешным. Между ним и королем Диармайтом, похоже, установились настолько хорошие отношения, что позднее, после битвы при Гастингсе, сыновья Гарольда нашли приют при лейнстерском дворе. Возможно, именно в это время в руках Гарольда оказалась священная реликвия, плащ святой Бригиты Килдэрской, который его сестра Гуннхильд позднее преподнесла в дар монастырю св. Донациана в Брюгге. Во время пребывания в Ирландии Гарольду также представилась возможность обдумать события осени 1051 года и извлечь уроки, пригодившиеся ему в будущем. Он понял, вероятно, что со стороны эрла — сколь бы могущественен он не был — является величайшей глупостью бросать вызов королю, и осознал, как важно добиться нерушимой преданности от своих сторонников и предусмотреть реакцию других эрлов на твои действия. Кроме того, он пришел к выводу, что междоусобная война не может служить средством разрешения конфликтов, и умение находить компромисс является жизненно важным качеством для выдающегося человека.

В Англии изгнание семейства Годвине произвело большое впечатление; как говорится в рукописи «D» Англосаксонской хроники, «всякий бы удивился, если бы ему сказали прежде, что такое может случиться»¹⁸¹. Эдуард мог теперь распределить трофеи среди своих сторонников. Король, по-видимому, оставил себе большую часть Уэссекса. В качестве жеста благодарности архиепископу Роберту он наконец изгнал Спеархавока с лондонской кафедры и передал ее нормандскому священнику Вильгельму. Эльфгар, сын эрла Леофрика, получил под свою власть почти все области, которыми ранее управлял Гарольд, а Хантингдоншир и Кембриджшир достались эрлу Сиварду. Эдуард также сделал Одду из Дирхерста, своего родича, эрлом и передал под его власть территории на юго-западе Англии вместе с владениями, отнятыми у Годвине и Свейна. Эрл Ральф, племянник короля, получил назад Херефордшир и другие земли, находившееся ранее под управлением Свейна. Французам из Херефордшира король пожаловал поместья в Баргхилле, а епископу этой области — 28 фунтов¹⁸². Гипотеза о том, что все эти дарения имели своей целью облегчить для нормандцев покорение Англии¹⁸³, представляется несостоятельной, опять-таки в силу географических факторов: все доставшиеся сторонникам Эдуарда земли лежат в отдалении от любых возможных путей вторжения с континента. Среди тех, кто получил награды после победы над Годвине, безусловно, есть какое-то количество французов (хотя не обязательно нормандцев), но нет никаких намеков на то, что им оказывалось предпочтение в сравнении с англосаксами — Сивардом, Эльфгаром и Оддой.

Освободившись от давления Годвине, король Эдуард занялся наконец делом, ради которого во многом и затевалось изгнание могущественного эрла. Он отнял у королевы Эдит все, чем она владела, и передал ее на попечение настоятельницы монастыря Уилтон¹⁸⁴. Автор «Жизнеописания короля Эдуарда» возлагает всю вину за случившееся с Эдит на Роберта, архиепископа кентерберийского¹⁸⁵. Архиепископ, как глава английской церкви, имел очень весомый голос в любом деле о королевском разводе[19]. Ради того, чтобы привлечь его на свою сторону, король Эдуард принес в жертву интересы своего собственного ставленника, Спеархавока. Эдуард при поддержке архиепископа Роберта стал предпринимать шаги к тому, чтобы окончательно официально удалить от себя королеву, а потом развестись с ней; если так, то главной их задачей было обеспечить Эдуарду единокровного наследника, а отнюдь не передать трон герцогу Нормандскому. Нам следует также вспомнить, что «Жизнеописание короля Эдуарда» создавалось отчасти как восхваление брачного союза Эдуарда и Эдит. Автор, разумеется, не мог написать о том, что король замышлял развод¹⁸⁶, и утверждает, что Эдит отправили в Уилтон ради ее собственной безопасности. Понятны также и неприязненные характеристики, которыми «Жизнеописание» награждает епископа Роберта; вряд ли Эдит симпатизировала человеку, который помогал королю в его попытках лишить ее королевского статуса. И в реальности, и в истории, рассказанной автором «Жизнеописания», Роберту Жюмьежскому была отведена роль козла отпущения; на него возложили ответственность не только за планировавшийся развод, но и за изгнание семейства Годвине, хотя в действительности и то, и другое задумал и осуществил король Эдуард.