Галицко-Волынская Русь - [187]
Дальнейшие события заслуживают самого внимательного рассмотрения. Летопись извещает, что как только Романович ступил на галицкую землю, «сретоша и болшаа половина Галича: Доброславь и Глебъ, инии бояре мнози. И. пришедъ, ста на березе Днестра, и прия землю Галичьскоую, и розда городы бояромъ и воеводамъ»[2619]. И вновь княжеский бытописатель озадачивает своих читателей новым неожиданным и необъяснимым поворотом. Что же произошло тогда в Галиче, что так легко позволило волынскому князю «прияти» Галицкую землю? М. С. Грушевский объяснял все случившееся тем, что «среди Галицкого боярства появилось полезное для Даниила движение и раздвоение: в то время как одни во главе с Судиславом продолжали стоять за Угров, значительная часть бояр отвернулась от Угров и начала переходить к Даниилу. К сожалению, — продолжает историк, — летопись не объясняет причин этого интересного явления; кажется, что их нужно искать в личных отношениях боярских предводителей: я бы высказал предположение, что собственно выступление на первый план Доброслава, доселе неизвестного среди боярских предводителей, и его эмуляция с Судиславом могли быть причиной этого раздвоения»[2620]. В. Т. Пашуто видит дело иначе: Даниил решил идти на Галич, «так как, видимо, поддерживал связи с галицким посадом. Он подступил к Галичу, и "сретоша и болшая половина Галича", т. е. посад, а также часть бояр — Доброслав Судьич, Глеб Зеремеевич и "инии бояре мнози". Это были новые руководители боярства, решившие, как показали события, изменить открыто провенгерскую политику, проводником которой был Судислав Бернатович»[2621].
При всех различиях исследователи сходятся в одном — Даниил имел дело с какими-то новыми галицкими предводителями, отказавшимися подчиняться королевичу Андрею и боярину Судиславу. Историки в один голос утверждают, что то были галицкие бояре, прибывшие к Даниилу прямо из Галича[2622] и приведшие с собой большую половину его жителей. Как пишет Η. Ф. Котляр: «Какие-то бояре, можно думать, выбрались из обложенной Даниилом цитадели Галича и перебежали к нему, а другие, оставшиеся с королевичем, попытались помешать им… Как и в Новгороде Великом, в Галиче существовало несколько боярских партий»[2623]. Простой же народ все то время, пока в Галицкой земле «сидел венгерский марионеточный король», а «иноземные и местные бояре управляли краем жестоко и несправедливо», «стонал под властью больших и малых панов»[2624], следовательно, видел в Романовиче своего избавителя.
Мы не можем согласиться с подобными трактовками. Из показаний источника следует, что Доброслав и Глеб с прочими боярами встретили Даниила в самом начале его похода, еще до того, как он приблизился к Галичу и «ста на березе Днестра». Причем Глеб Зеремеевич, как сказано в летописи, перешел на сторону Романовичей еще раньше, — об этом говорится особо в начале статьи 6742 г.: «Истоупи (отстоупи, по Хлебн. и Погод. сп. — А.М.) Глебъ Зеремеевичь от королевича к Данилови»[2625]. По подсчетам М. С. Грушевского, этот переход состоялся весной 1233 г.[2626], т. е. за несколько месяцев до похода на Галич, значит, ни о каком бегстве из «обложенной Даниилом цитадели Галича» говорить не приходится. Также нет оснований утверждать, будто на сторону Романовича перешел галицкий посад, т. е. простой галицкий люд, изнывавший под гнетом иноземцев. Ничего подобного на самом деле не произошло. Наоборот, Галич и его жители до конца сохраняли верность королевичу и ни за что не соглашались покориться пришельцу с Волыни. Девять недель они стойко держали оборону, при этом сами «изнемогахоу гладомь в граде»[2627]. Галичане даже собирались провести вооруженную вылазку против непрошеного князя и захватить если не его самого, то, по крайней мере, тех, кто встал на его сторону: «Галичани же доумахоу яти Галичане же, выехаша по Даниле»[2628]. И только внезапная смерть Андрея заставила их сложить оружие[2629].
Чем другим, если не твердой решимостью галицких жителей защищать своего королевича и не отдать город врагу, можно объяснить упорство, с каким они отбивались от Даниила? Не венгерский гарнизон и не враждебные Романовичам бояре, а сами «галичане», как следует из летописного сообщения, являются главными участниками происходящего: «Галичани же доумахоу…», «Галичани же выехаша…», «послаша Галичане…». Что же касается венгров, то хотя король Андрей II в конце августа 1233 г. и предпринял попытку организовать поход на Галич в помощь сыну, но по каким-то причинам не смог довести до конца начатого дела[2630]. В городе, таким образом, оставался лишь разбитый под Перемылем отряд Дианиша, никак не проявивший себя в боевых действиях. А из бояр, заведомых противников Даниила, в осажденном Галиче не видно никого, кроме Судислава: не случайно он один покидает город после капитуляции[2631].
Где же в таком случае прошелся раскол среди галицких жителей, о котором говорит нам летопись? Из кого состояла «болшаа половина Галича», принявшая вслед за своими боярами сторону владимирского князя? Нам думается, что размежевание происходило по линии отношений стольного Галича с его мятежными «пригородами». Разлад между ними уже давно стал реальностью, что не ускользнуло от внимания исследователей. В 20–30-е годы XIII в. Галич фактически утратил контроль над Понизьем и «горной страной Перемышльской»
