Галицко-Волынская Русь - [169]

И булла и «докончания» содержат статьи, запрещающие правителю без установления вины в судебном порядке лишать жизни, свободы и должностей кого-либо из граждан — сервиентов Золотой буллы, которых король обещал «не хватать и не казнить» (ст. 2) и «мужей» новгородских грамот, которых нельзя было «без вины волости лишати» (I гр. ст. 4; II гр. ст. 13; III гр. ст. 13). Не таких ли узаконенных порядков в отношениях князя с городской общиной и ее лидерами боярами могли желать и добиваться галичане в период, когда князья, стремясь укрепить собственное положение и власть, неоднократно подвергали наиболее видных деятелей земства и общину в целом жестоким гонениям без выяснения вины и соблюдения моральных правил.

Лютым тираном изображает Романа Мстиславича современный его княжению в Галиче источник: князь «хватает и казнит» «галицких сатрапов и знатнейших бояр», «безвинных свергает и приказывает их замучить немыслимыми пытками», «став более жестоким врагом для своих граждан, нежели для врагов»[2368]. Эту же линию в отношении своих подданных проводят и князья Игоревичи, когда оказываются на галицком столе: «Съветь же створиша Игоревичи на бояре Галичкыи, да избьють и, по прилоучаю избьени быша. И оубьенъ же бысть Юрьи Витановичь, Илия Щепановичь, инии велиции бояре; оубьено же бысть ихъ числомъ 500, а инии разбегошася»[2369]. Неудивительно, что когда среди галицких бояр распространился слух, будто княживший тогда в Галиче Мстислав Удалой хочет их предать половцам «на избитье», бояре, бросив все, бежали в страхе «в землю Перемышлескоую, в горы Кавокасьския»[2370].

Весьма болезненно реагировали галичане, когда князья открывали доступ к высшим административным должностям иноземцам, чужакам, посторонним общине людям, особенно же когда позволяли им обзаводиться недвижимым имуществом, каковое воспринималось как приобретенное в ущерб общине, за счет наследственной собственности коренных граждан. Одна из причин негодования галичан против Игоревичей состояла как раз в том, что северские князья сами «в управлении, распорядке и суде не прилежали», полагаясь во всем на своих «служителей» (надо полагать, собственных дружинников, пришедших в Галич вместе с князьями из Чернигово-Северской земли), а эти «княжие служители», «ведая на князей великую ненависть», «обличали» и «казнили» галичан, дерзнувших сопротивляться насилию[2371].

О насилиях и надругательствах, чинимых в Галицкой земле Игоревичами и их приспешниками, говорится и в летописи: «Не сии ли избиша отци ваши и братью вашю, а инеи имение ваше разграбиша и дщери ваша даша за рабы ваша, а отчьствии вашими владеша инии пришельци»[2372]. «Томителем» галичан был и вошедший в поговорку наместник венгерского короля палатин Бенедикт, названный в летописи «антихрестом», «бе бо томитель бояромъ и гражаномъ, и блоуд творя, и оскверняхоу жены же и черници, и попадьи»[2373]. Верной гарантией от произвола княжеских слуг призван был стать обозначенный в Золотой булле принцип: чужеземцы «не должны занимать высокое положение без согласия страны» (ст. 11) или, по формуле новгородских «докончаний», «волости новгородские» князь не может «держати своими мужи» (1 гр. ст. 6, 9; II гр. ст. 3; III гр. ст. 3).

Успокоить общественное мнение и предотвратить новые конфликты между общиной и князем могло предоставление галичанам гарантий, ограничивающих имущественное стяжательство княжеских слуг-чужеземцев, в том числе приобретение ими земельных владений в награду за службу, как о том трактуют булла и «докончания»: «…имения нельзя даровать лицам, находящимся вне королевства», — гласит Золотая булла (ст. 26); новгородские грамоты идут еще дальше, распространяя названные ограничения и на князя и его семью: «Ни сел ти держати по Новгородьскои волости, ни твоей княгыни, ни бояром твоим, ни твоим дворяном; ни свобод ставити по Новгородьскои волости» (I гр. ст. 12; II гр. ст. 7; III гр. ст. 7).

Галичане, насколько можно судить, в данном отношении были настроены не менее решительно. Они подвергают жестокой расправе и казнят князей Игоревичей, и в числе предъявленных им обвинений — предоставление имений пришлым людям, княжеским слугам, в результате чего «отчьствами» галичан завладели «инии пришельци». Употребленный здесь летописцем термин «отчьствие» обозначает понятия родное место, родная земля, отечество[2374], а в более узком смысле — владение, полученное от предков, вотчинная земля[2375]. По всей видимости, в данном известии имеется в виду передача княжеским слугам земельных владений, отнятых у подвергшихся гонениям галичан, прежде всего бояр.

И другие положения Золотой буллы, находящие параллель с политической практикой древнерусских вечевых общин, в равной мере могут быть применены к взаимоотношениям со своими князьями галичан, стать юридической нормой, фиксирующей основные демократические завоевания общины. Булла фактически запрещает королю принуждать сервиентов к участию в заграничных походах против их воли — без соответствующего вознаграждения, а также взыскивать штраф с уклонившихся (ст. 7). В действительности и галичане стремились оградить себя от произвола князя в данном отношении. Не имевший достаточной поддержки в городе Мстислав Удалой не смог привлечь своих подданных к участию в предпринятом по инициативе князей походе против татар, закончившемся битвой на Калке, и должен был довольствоваться лишь воинством галицких «выгонцев»