Галерея Миров - [3]
Чемпионом Летних Брызг был единогласно признан Онабу, который мастерски всех забрызгивал, сильно ударяя ладонью по водной глади… брызгаться надоело быстро, а вот плавали несколько часов, не вылезая.
Вита, Айна и Онабу ныряли, как дельфины, на зависть Иву и Рон, которые едва научились держаться на воде и не решались заходить глубоко. Зато они придумали открывать глаза под водой и ловить руками мелкую рыбу, которая имела неосторожность проплывать мимо. Рыба была шустрая и скользкая и ловиться не собиралась. А на попытки ее поймать смотреть было жутко смешно. Ив даже не выдержал и засмеялся под водой, после чего его пришлось вытаскивать его на берег и долго колотить по спине, чтоб он выкашлял воду…
Затем пятеро уставших друзей мирно грелись на солнышке, нимало не заботясь о том, что завтра будут ходить обгорелые. Онабу шепотом ругался и распутывал лески, Вита запускала камушки прыгать по воде, Айна с серьезным видом читала какой-то потрепанный роман. Ив и Рон построили по замку из песка и теперь с увлечением закидывали их камнями. Иву свой замок приходилось частенько ремонтировать (потому что песок высыхал на солнышке и от удачных попаданий начинал осыпаться), тогда как замок Рон, защищенный камнями и ракушками стоял горой. Форт же Ива не признавал всех этих побрякушек и глупых украшений и выглядел грозным бункером, ощетинившимся обломками прутьев.
С пляжа их прогнал слепой дождик, который легко и нечаянно порушил неприступные песочные замки, а скоро плавно перешел в ливень с грозой…
К дому неслись как сумасшедшие, кричали и смеялись на бегу. Потом, синие от холода, грелись у камина, завернувшись в толстые одеяла, тянули к огню дрожащие руки… клацали зубами…
Никогда и нигде так не чувствуешь уют, как в теплом доме, когда за окном бушует стихия, а тебе тепло, и рядом горит огонь…
…это было странно, но не казалось странным. Затуманенные воспоминания, как о другой жизни. И все сделано, чтобы отвлечь от них… здесь было что-то неправильно, какой-то обман… Рон, пересиливая себя, старалась вспомнить. Все смутно, как будто что-то мешает… почему и это не кажется странным?.. спать тянет… и все время что-то отвлекает, уводит, ведь Рон пыталась что-то вспомнить еще там, на пляже…
— Ив, ты помнишь?.. — прошептала она, так, чтобы было слышно только им двоим.
— Что? — беззаботно спросил Ив.
— «Невидимок», снег, войну, раны, боль… мы путали следы, а потом подорвали танк в «грифовском» лагере… а потом мы бежали… на лыжах… — Рон чувствовала, что каждое слово дается все с большим трудом. — Ты не такой совсем! — восклицательный шепот, кажется, он прозвучал очень громко… — На самом деле ты… жестокий, сильный… молчаливый… и без чувства юмора… как настоящий «Невидимка»… и голос у тебя — прокуренный хриплый бас…
— Ты тоже, значит? — прервал ее Ив. — А я думал, это чисто мой глюк.
— Ну вот, узнаю прежнего Ива, — улыбнулась Рон, крепко сжав его руку.
— Кто они? — спросил он коротко. Это, в общем-то, значило: «Посмотри на них, как смотришь на всех незнакомцев, и скажи, можно ли им доверять и что у них на уме».
— Не знаю… — сказала Рон растерянно.
— Ты?! Не знаешь?! — удивился Ив и приказал: — смотри еще!
— Не знаю, извини… голова кружится и спать тянет… — Рон сделала последнее усилие, — но они не те, кем кажутся… и доверять им нельзя… они опасные… существа… очень… бежать надо, Ив…
…Рон уснула на плече Ива. Он же героически боролся со сном добрых полчаса. Сопротивлялся изо всех сил. Ему было страшно, как бы он ни старался задавить это чувство. Он знал Рон и знал, что она никогда не ошибается. И если она сказала такое, значит, дело запахло жареным…
В каждом движении хозяев дома он теперь чувствовал угрозу… и ощущал свою беспомощность. Почему-то казалось, что даже будь он сейчас в полном вооружении, его ничего бы не спасло… это как в детстве, когда наслушаешься сказок о всяких там созданиях ночи, которых не ранишь ни свинцом, ни железом… только чеснок, или серебро…
На шее Рон висел серебряный крестик. Ив потянул к нему руку и успел только почувствовать, как лопнула старая нитка, а крестик впился краями в сжатую в кулак ладонь… и провалился в сон… который оказался всего лишь пробуждением…
5
— Они больше не вернутся, помяни мое слово.
— Ив и Рон… Иван и Вероника, верно?.. я от них этого не ожидала…
— Вот на этом месте Ройхо бы засмеялся и сказал: «Ну, убедились, что совсем не знаете людей?»
— Хорошо, что его здесь нет.
— Плохо. Он хоть и псих, а опыт у него большой. Он бы придумал, что делать.
— Боюсь, он УЖЕ придумал.
— Только не надо меня пугать, Айна. Он на это не решится.
— Да, в конце концов, нельзя же в сотый раз наступать на одни и те же грабли…
— Брось эти человеческие сравнения, Онабу. Давай лучше думать, что делать, или придется искать Ройхо…
6
Проснуться было тяжело… да вообще нельзя было спать. На снегу, когда шесть «Грифов» идут по твоему следу… проклятое место… старики говорят, что там, где взрывались бомбы, поселяется нечисть, а бомбы, вроде бы, везде взрывались… атомные грибы… а здесь как раз краешек… позор, так и скоро в детские сказки начнешь верить…
Его занесло снегом, а своих рук и ног Ив почти не чувствовал, только болит сжатая в кулак правая рука, как будто что-то впилось в ладонь… и как спать тянет!..
Университет магии назывался — ни больше, ни меньше — Небесной Цитаделью. Огромный замок не спеша летел по небу, окруженный витиеватыми облаками водяного пара. Вид до горизонта — из каждого окна, причем каждый день новый. Два миллиона студентов были настоящими кругосветными путешественниками и за время обучения (от 5 до 15 лет, в зависимости от кафедры) успевали облететь чуть ли не весь мир.
Это дневник сказочника. Бальгар — 18-летний парень, студент биофака, но у него есть особый талант — находить в событиях обычной жизни ключи к сказкам. Очень рекомендуется тем, кому мир кажется скучным и безнадежным. Окрыляет.Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли… и пахли зеленым чаем… На траве лежал крылатый человек…
Ни ростом, ни, судя по взгляду, опытом, ученик миродержцев не отличался, НО: на груди у него на какой-то бестолковой веревочке болтался крупный харуспекс с ОТКРЫТОЙ лицензией. Есть о чем задуматься…
В отличие от отца, Карина Каргилл очень уважала древние сказания и всегда обращалась к ним. Так вот, сразу в нескольких из них упоминалось это сияние, не угасающее ни днем, ни ночью. Там говорилось, что все харуспексы образовались из остывшего вулканического стекла: оно почернело, когда жар вулкана угас. Но были и такие, что сохранили в себе этот первозданный жар… Красный глаз, Горящий Обсидиан, Око войны — много имен давали одному и тому же явлению, но ни одно из них не было добрым, словно светящиеся изнутри камни прокляты.
Поначалу Кангасска окружала только темнота. Воздух же был неподвижен. Но совсем скоро потянуло сквозняком и появился первый цвет. Светился сам обсидиан. Дымчатый, весь в туманно-белых прожилках, он был здесь всюду. И обсидиановые пещеры, вопреки названию, напоминали скорее величественные дома Странников — с высокими купольными потолками и причудливыми наплывами по стенам. Здесь было красиво… и отчего-то невероятно спокойно.
Аннотация: Заключительная часть, где заканчивается Зимняя Веда и начинается Весенняя.
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
Аннотация: Предыстория «Галереи миров». Что было до Зимы. (можно читать как до, так и после первой части — это не имеет значения)