Фуше - [84]

В июле 1816 г. Жозеф Фуше появляется в Праге. Оттуда он пишет Дельфине де Кюстин: «Передайте моим друзьям в Париже, что моя любовь к отечеству не уменьшилась по той причине, что я нахожусь от него в трехстах лье»^{886}. Эмигрантское житье Фуше скрашивает то обстоятельство, что в Праге он поддерживает тесные, дружеские отношения с находящимся там же Тибодо и его семейством. Однако идиллия длится недолго: стоустая молва разносит пикантную весть о том, что герцогиня Отрантская неравнодушна к сыну Тибодо — Адольфу. Скандальный слух с удовольствием подхватывают газеты. «Светлейший» поспешно покидает Прагу.

Все следующие 5 лет Фуше проводит в бесконечных разъездах. Как сухой лист, гонимый ветром, его носит по дорогам Европы. Его видят в разных городах, ему не сидится на месте. Точно злой рок преследует его, заставляя идти к какой-то недостижимо далекой цели. Он собирается было обосноваться в уютном провинциальном Линце, но состоятельные жители городка принимают «цареубийцу» в штыки, от него шарахаются, словно от зачумленного. «Что проку от такой жизни, — сетует госпожа Фуше, — если приходится жить так, как живем мы?». Не сумев осесть в Линце, Жозеф вновь отправляется в путь. Он везет жену в Карлсбад, по ее словам, «самое девственное, далекое от цивилизации и очаровательное место в мире»^{887}.

Фуше меняет места пребывания, но это не единственное его развлечение: герцог Отрантский одно за другим пишет открытые письма, объяснения-апологии своих поступков, переписывается с родственниками, живущими в Нанте. Одна за другой выходят биографии «его светлости» — очень пристрастные и очень неполные. Авторство кое-каких из этих небольших брошюрок приписывают самому герцогу Отрантскому. На то есть веские основания. К примеру, в вышедшем в Лейпциге памфлете «Заметка о герцоге Отрантском», говорилось: «Во все времена Фуше не хотел ничего иного, кроме как обуздать силы анархии, чтобы спасти государство…»^{888}. Так уважительно и «искренне» о герцоге Отрантском мог высказаться только… Фуше.

Фуше шлет письмо Меттерниху, в котором спрашивает австрийского канцлера, могут ли его сыновья Жозеф и Арман поступить на службу к Габсбургам. Меттерних отвечает согласием, но при условии, что сам Фуше откажется от французского гражданства. Герцог Отрантский оставляет свое намерение «поспешествовать» карьере своих детей в Германии. Он все еще надеется вернуться на родину.

В начале 1819 года Фуше высказывает желание посетить Мюнхен, чтобы увидеться там с Евгением Богарне. Но австрийское правительство запрещает ему этот вояж, так как совсем неподалеку от Мюнхена, в Аугсбурге, проживает известная нарушительница спокойствия — королева Гортензия, самая деятельная из всей бонапартистской партии личность. Герцог Отрантский намеревается совершить поездку в Брюссель — Мекку тогдашней европейской эмиграции. Но и из этого его намерения ничего не выходит. Преданный Гайяр деликатно напоминает Фуше, что в Брюсселе полным-полно эмигрантов, к высылке которых из Франции он «приложил руку» в 1815 г. Европа оказывается недостаточно велика для такого изгнанника, как герцог Отрантский…

В мае 1819 г. в Париже обсуждается вопрос об амнистии изгнанным за ее пределы преступникам. Кое-кто в Палате депутатов поддерживает предложение о даровании изгнанникам права возвратиться на родину, но предложение это не набирает нужного числа голосов. Надежды Фуше на то, что он скоро сможет вернуться во Францию, рассеиваются как дым.

В январе 1820 года по милости Меттерниха ему позволено поселиться в Триесте. Небольшой портовый городок на северо-востоке Италии, омываемый водами ласковой Адриатики, становится последним земным пристанищем герцога Отрантского. Здесь его соседями оказываются живущие, как и он, в изгнании Элиза Баччиоки и Жером Бонапарт. Они навещают друг друга и говорят о прошлом, так как будущего у них нет. В августе 1820 г. колония французских эмигрантов в Триесте уменьшается на одного человека — скоропостижно умирает принцесса Элиза.

Фуше никто не преследует. Он богат. Его дом, точнее дворец — Vico Palace на виа Кавана — один из лучших особняков в Триесте. Он, кажется, не потерял ничего, кроме… интереса к жизни. Бездействие быстрее, чем что бы то ни было, подрывает силы Фуше. Бледная тень герцога Отрантского тает на глазах. Незадолго до Рождества он простудился. Болезнь оказалась смертельной. Когда Жером Бонапарт навестил Жозефа 20 декабря, он уже не мог произнести ни слова. 26 декабря 1820 года стало последним днем в жизни этого человека. «Мнимый патриот», изгонявший якобинцев при Наполеоне и врагов легитимной монархии при Бурбонах, он умирает изгнанником. «Вечный сон» для Фуше наступает в пять часов утра, когда ночные сумерки еще плотной пеленой окутывают Триест. Из жизни герцог Отрантский уходит так же незаметно, как появился на свет Жозеф Фуше. Единственная разница — дата его смерти точно известна.

Похороны его светлости герцога Отрантского проходят здесь же, в Триесте. «Даже гроб Фуше, — писал Беранже, — был обречен изгнанию»^{889}. 28 декабря 1820 года пышный катафалк с телом усопшего медленно направляется к городскому кладбищу, но невесть откуда налетевший смерч с дождем и снегом сбрасывает останки того, кто совсем недавно был одним из могущественнейших людей Франции, в придорожную грязь