Фридрих Великий - [206]

Фридриху с некоторым трудом удалось уговорить Генриха принять приглашение Екатерины; отношения с Россией были исключительно важны для Пруссии, а у Генриха установилось прекрасное взаимопонимание с императрицей. Фридрих был в это время особенно любезен с братом. Отдельные наблюдатели отмечали периодические вспышки ревности между ними; в их переписке ничего подобного нельзя заметить даже при самом тщательном рассмотрении. Слова Фридриха, внимание, мягкий юмор — все являет доброжелательность, то же и у Генриха, превалирует восхищение и уважение. Фридрих очень хотел, и часто писал об этом, чтобы брат после его смерти исполнял в государстве некоторую контролирующую роль. Генрих был преданным и талантливым слугой Пруссии, и в каждой строке Фридрих дает понять, как король это высоко ценит. Генрих мог с ним спорить, возражать. Порой он полагал, что подозрительность Фридриха — особенно в отношении Австрии — немного болезненна, и открыто говорил ему об этом. Хотя в какое-то время Генрих был одержим мыслями об австрийском реваншизме, а Фридрих успокаивал его, говоря, что те или иные действия Австрии не выходят за рамки привычного. Никто из них не обладал абсолютными благоразумием и мудростью, но их отношения были честными и открытыми. Весной 1776 года, более чем через год после получения приглашения, Генрих снова отправился в Санкт-Петербург.

К тому времени Фридрих познакомился с бывшим фаворитом Екатерины, легендарным графом Орловым[319], который приезжал в Берлин с визитом. Он всегда следил за судьбой Орлова. В 1773 году Орлов заболел, а Фридрих заметил, что тот, похоже, обладает прекрасным природным чутьем и «через год, как говорится, вернется ко всем своим обязанностям, кроме тех, которые исполняются в постели! Эту он утратил навсегда!» «Скажу откровенно, — написал король Генриху, — он понравился мне больше, чем большинство русских, которых я видел. Он производит впечатление прямотой и искренностью…» Екатерина заменила Орлова на Александра Васильчикова, впавшего в немилость в июле 1774 года. После этого фаворитом стал непревзойденный князь Потемкин[320]. Граф Золмс, уже давно состоявший послом Фридриха в Санкт-Петербурге, сетовал, что требуется много времени, чтобы в Санкт-Петербурге было что-либо сделано. Он связывал это с «dissipations amoureuses»[321]императрицы, которые заставляют ее манкировать делами. Через Золмса Фридрих подробно информировал Екатерину о том, что происходило в центральноевропейских делах, а Генрих в ходе второго исключительно успешного визита сумел все представить с полезной стороны.

Между тем при русском дворе имелись неотложные семейные дела. Невестка Екатерины, супруга великого князя Павла, недавно умерла при родах. Фридрих в свое время упорно работал над организацией этого брака. Утрата была печальна для него, как и для русского двора. Екатерина искала невесту для сына, ей предложили старшую из трех дочерей принца Фридриха Евгения Вюртембергского: семнадцатилетняя Софи была бы вполне подходящей кандидатурой. Ее мать — принцесса Шведтская; брат Фридриха, Фердинанд, был женат на другой принцессе Шведтской; а сестра Фридриха, София, замужем за маркграфом. Фридрих пристально следил за воспитанием всех трех братьев Вюртембергских, из которых Фридрих Евгений был младшим. В результате каждый но очереди наследовал брату. Их отец, герцог Карл Александр, фельдмаршал империи, приняв католичество, женился на прекрасной принцессе Тюрп-Таксиской и умер, когда сыновья были совсем юными, в 1737 году. Все они получили образование в Берлине, потому влияние Фридриха на них и связи с ним были устойчивыми; старший брат, Карл Евгений, женился в 1748 году на дочери Вильгельмины, Фредерике, но брак оказался неудачным и завершился разводом.

София — красивая спокойная девушка, была уже помолвлена с Людвигом, принцем Гессен-Дармштадтским. Покойная жена русского великого князя тоже происходила из Гессен-Дармштадтского дома. Предстояло убедить Гессен-Дармштадтскую семью отказаться от помолвки и тем самым завоевать признательность и покровительство России. Людвигу предлагали жениться на одной из младших сестер Софии, еще не достигших брачного возраста. Фридрих взял это дело на себя, и была достигнута договоренность, что семья Вюртемберга со старшей дочерью приедет в Берлин, в то же время официальный визит в Пруссию нанесет великий князь и познакомится со своей нареченной невестой. У Гессен-Дармштадта, говорил Фридрих, нет другого выбора, как подчиниться, — он испытывал острую нужду в деньгах.

Фридрих немало потрудился над организацией визита русского великого князя. Гости должны увидеть, что Берлин не уступает по великолепию Вене. Генрих приехал в Россию и остановился в Царском Селе; он должен был возвратиться с великим князем, и письма к нему Фридриха посвящены этому событию. Сколько блюд для обеда? Сорок? Или двадцать? Какой тип экипажа уместен и с каким количеством лошадей? Любит ли великий князь чай, кофе и какао? Фридрих разрабатывал церемониал по пунктам — почетный караул, размещение триумфальных арок, число сопровождающих лиц. Он печально признавал, что сам он уже не столь подвижен, как прежде, а ему придется сопровождать двадцатидвухлетнего молодого человека. «Принимать парад полков в Шпандау в одиннадцать часов и оставаться все это время в седле, — говорил он брату, Фердинанду, который должен был руководить одним из этапов церемонии. — Я не могу ходить! И будет хорошо, если можно устроить обед на нижнем этаже, — трудно бегать вверх и вниз по лестницам». Фридрих страдал от хронических болей в спине и геморроя. Приступы подагры наступали внезапно и были очень болезненными. В октябре 1776 года у него в промежности образовался нарыв размером с яйцо, это сопровождалось продолжительной лихорадкой. Но визит великого князя шел своим чередом — он прибыл в сопровождении принца Генриха в Берлин 21 июля 1776 года; и Фридрих сказал со всей искренностью, на какую был способен, что Павел заслужил восхищение всех, кто с ним встречался. Самым большим удовольствием, однако, стала досада, которая, по заявлению Фридриха, не сходила с лиц французского и австрийского послов. Он направил Екатерине письмо, полное теплых, хвалебных слов, однако, отметив с беспокойством естественную живость великого князя, которая становилась причиной обид; Фридрих старался тактично ее умерить. Тем не менее все прошло на подобающем уровне. София вышла замуж, получила русское имя Мария Федоровна и принесла великому князю четверых детей.