Фридрих Барбаросса - [71]
С энтузиазмом устремившись по этому пути, Фридрих в начале 1177 года даже попытался устроить показное ниспровержение. Поскольку ему трудно было согласиться с некоторыми унизительными клаузулами пакта Ананьи, 25 января он предложил возобновить обсуждение всех его пунктов и созвать церковный собор, который сделает окончательный выбор между Александром III и Каликстом III, и одновременно с собором съезд, где будут решены итальянские проблемы.
Его предложения были отвергнуты. Города лиги, то есть гвельфы, очень хорошо поняли его маневр. Если они согласятся на созыв церковного собора, то их союзу с Александром III будет положен конец; и тогда либо Фридрих должен будет однажды все же прийти к соглашению с Александром III, и города лиги ничего от этого не выигрывают, либо Фридрих устранит папу, и они останутся одни перед решительно настроенным императором, другим папой, нерасположенным к ним, и коммунами-соперницами, которые воспользуются их замешательством. Так что им оставалось только сохранять союз с Александром III, даже если тот и не окажет им полной поддержки.
Впрочем, их отказ не имел особого значения, так как советники Фридриха уже отговорили его от этого намерения. Патриарх Аквилеи Ульрих, вызванный на консультацию в Равенну, заявил, что нужно продолжать переговоры с Александром до тех пор, пока не будет заключен мир. Христиан Майнцский отметил преимущества, которые даст соглашение со святым престолом даже ценой нескольких уступок в вопросах авторитета; он настаивал на том факте, что как только будет достигнуто примирение с римской церковью и приблизительное соглашение с ломбардцами, у папства больше не будет возможности возражать против немецких замыслов на полуострове, особенно если эти замыслы разрабатываются с помощью дипломатических и военных средств.
Фридрих, столкнувшийся, кроме того, с финансовыми трудностями (у него не было денег ни для подготовки военных операций, ни для ведения все более дорогостоящих переговоров с городами), последовал этим советам. В конце января стороны вступили в последнюю фазу дискуссий в соответствии с соглашениями Ананьи.
Однако переговоры были по-прежнему трудными из-за недоверия, которое Штауфен все еще вызывал у папы (впрочем, вполне понятного, если учитывать предложения от 25 января), и из-за желания императора не ударить в грязь лицом и вновь поставить на повестку дня обсуждение ряда условий, уже принятых ранее. В Модене первая же стычка противопоставила представителей императора кардиналам Хубальду и Ренье и членам лиги в вопросе о том, где состоится встреча папы с императором. Немцы предложили Равенну; на это последовал короткий отказ, так как легаты не могли согласиться на про- императорский город. Ломбардцы предложили Болонью, на чем в конце концов и порешили.
После этого Александр покинул римский регион, чтобы быть поближе к месту переговоров. После путешествия в шторм на сицилийском корабле он прибыл в Венецию, которая всегда была его сторонницей (23 марта 1177 года). Там он принял послов Фридриха, объявивших ему об отказе их суверена ехать в Болонью, известную антинемецкими настроениями (Христиан очень жестоко обошелся с ней во время своих «турне» по Романье). Послы предложили Павию, Равенну или Венецию. Папа заявил, что должен посоветоваться с ломбардцами, и трехсторонняя встреча была назначена в Ферраре.
Александр прибыл в этот город в конце апреля. Сначала было несколько бурных обсуждений с ломбардцами, упрекавшими его в том, что он их покинул, папа постарался их успокоить. Затем прибыли представители императора, с которыми тут же начались финальные переговоры. Фридрих прислал делегацию из семи полномочных представителей с архиепископом Христианом во главе. Папа назначил семь легатов, самым главным из которых был кардинал Хубальд. Лига была представлена четырьмя епископами-александровцами (в том числе епископами Турина и Асти, проимператорских городов) и тремя мирянами с Жераром Песта во главе делегации. Немцы снова предложили, чтобы встреча с императором состоялась либо в Павии, либо в Равенне, либо в Венеции. После долгих дебатов была выбрана Венеция, одновременно решили, что сначала будет обсуждаться мир между Штауфеном и ломбардцами, затем примирение Фридриха с папой и королем Сицилии, «потому что это в сущности один вопрос».
Итак, все переехали в Венецию, где в середине мая начались переговоры; резиденция Александра находилась в городе, а Фридрих остановился в Помпозе. Там он наметил свой план действий: договориться с папой, но возобновить войну с коммунами. В результате этого решения переговоры с лигой были заблокированы. Канцлер Христиан от имени своего суверена сделал представителям лиги следующее заявление:
«Император вас просит и ван повелевает либо признать его правоту в вопросе о regalia и о том, что ему принадлежит и чем вы завладели, либо выполнить предписания Ронкалъи, либо предоставить ему права, которые ваши предшественники согласно обычаю признавали за Генрихом Старым (Генрихом IV)».
Эти три предложения фактически составляли одно целое — возврат к прямой суверенной политике, определенной в Ронкалье, — политике, которую Барбаросса собирался отбросить. Если он напоминал о ней, то для того, чтобы оправдать возможное возобновление военных действий против мятежных городов и чтобы не прийти с ними к соглашению, так как знал, что ломбардцы не согласятся на эти условия. В очень убедительной речи Жерар Песта, после утверждения в соответствии с принципами гвельфов, что коммунны-союзницы «
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.Персиани решил составить обзор, оценивающий его деятельность, который, как он полагал, мог быть полезен лицам, определяющим российскую внешнюю политику в Греции.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
Наполеон, Гитлер, Сталин — эти люди, как никто другой сумели вмешаться в хил истории нашей планеты, и даже их смерть не ослабила страстей, бушевавших вокруг их имен и интереса к ним, как к личностям Сумев мобилизовать миллионные массы людей на достижение собственных честолюбивых целей они напролом шли к осуществлению своих бредовых идей не стесняя себя в выборе средств и не гнушаясь никаким насилием Увлекательные, выписанные в деталях медицинские портреты, созданные пером профессора Антона Ноймайра, вновь заставляют ожить персонажей этой книги во всех оттенках их гениальности и чудовищной извращенности, дают нам возможность на этих примерах понять взаимосвязь между физическим и душевным состоянием личности и принимаемыми ею политическими решениями Захватывающая, потрясающая книга, заставляющая заново пережить Историю.
В монографии рассказывается о выдающемся монгольском правителе и полководце — Чингиз-хане. Книга охватывает все периоды его жизни. Автор подробно анализирует ход военных походов, боевое искусство и причины побед монголов. Особое внимание уделяется анализу хронологии излагаемых событий. Книга иллюстрирована рисунками и картами. Издание рассчитано на самые широкие круги читателей.
Книга посвящена жизни и деятельности активного участника Великой французской революции конца XVIII века, впоследствии ставшего министром полиции Директории и Наполеона, Жозефа Фуше. Его биография дана на фоне крупнейших событий европейской истории.
Книга содержит биографии всех, кто в разное время получил звание генерал-фельдмаршала России. Это такие выдающиеся полководцы, как Суворов, Румянцев, Кутузов, Барклай-де-Толли. а также менее известные, по сыгравшие определенную роль в истории страны: Салтыковы, Репнины, Дибич, Паскквич, Воронцов, Милютин. Среди награжденных чином фельдмаршала государственные деятели, представители правящих династий России и Европы, служившие в русской армии иностранные подданные. Для широкого круга читателей, интересующихся российской историей.