ФРГ. Штрихи к портрету - [36]
Батюшка-Рейн! Нет тебе равной по красоте реки во всей Западной Европе. Сколько городов, деревень, поселков разместилось на твоих берегах. Но нет, наверное, среди них такого другого огнедышащего города, как Дуйсбург — морские ворота Рура.
Лента дороги начинает круто уходить вверх. И вот обрывается берег, город, Рур. Под нами Рейн. Выхваченная из темноты прожекторами бурлит рейнская вода. Бурлит под винтами сотен самоходок, причаливающих и отчаливающих. Громадные и одновременно легкие, даже грациозные портовые крапы наклоняются над водой и потрошат железные туши барок.
Вы слышите? В рурских городах грохочут прокатные станы, скрежещут зубья угольных комбайнов, шуршат ленты конвейеров. Уголь превращается в кокс, анергию, химикаты. Руда становится сталью, трубами, рельсами, машинами и тысячами других хороших и полезных вещей. Вот их подхватывают стальные руки крапов и осторожно опускают в трюмы длинных барж. Они доберутся до Роттердама, Антверпена, Бремена, Гамбурга и, перегруженные на океанские суда, разойдутся по всем странам света. А потом, неважно когда и где, воплотясь в руду, шерсть, дерево и тысячи других хороших и полезных вещей, возвратятся в дуйсбургскую гавань.
Темнота слизывает контуры. Остаются цвета. Сигнальные фонари барж, факелы труб, голубые всплески прожекторов, а над ними — широкая червонного золота полоса. И чем гуще темнота, тем ярче разгорается эта кровавая полоса огня. Вот она опрокидывается в Рейп и зажигает его. И отсюда, с высокого моста, ясно различимы два широких золотых кольца с вкрапленными драгоценными камнями: рубинами, сапфирами, бриллиантами. Это и есть корона «стальной королевы», главной сталеварки страны.
ПУТЕШЕСТВИЕ НА ГАРЦ
— Город Гёттинген, — объяснял я своему приятелю, счастливому обладателю казенного «Мерседеса», — расположен совсем рядом с самой красивой во всей Западной Германии горой Гарц. Эту гору посетили многие выдающиеся писатели.
— А чем еще знаменит этот Гёттинген?
— Колбасами, университетом, обсерваторией, историей и погребком, где пиво превосходно! Город очень красив. И всего двести километров.
Разговор этот происходил между нами ранним воскресным утром в Кёльне, а продолжение его имело место а Касселе, после четырехчасовой бешеной гонки, во время которой мой товарищ неоднократно грозился повернуть назад, но угрозу выполнить не мог, поскольку свернуть с автобана некуда. Именно на это я и рассчитывал, преуменьшая расстояние между Кёльном и Гёттингеном ровно вдвое.
Случай соскочить с целенаправленной магистрали представился лишь где-то возле Касселя. Мы им воспользовались и очутились вскоре перед бесконечно длинным кирпичным корпусом, над которым красовалась гигантская, под стать самой фирме, эмблема — соединенные в одну две буквы: фау и дубль вэ, символизирующая самое крупное в Западной Германии предприятие — «Фольксваген», далеко опередившее по обороту таких китов западного рынка, как «Сименс», «Даймлер-Бенц», «Крупп»…
Полукилометровый кирпичный корпус знаменитой фирмы окружала небольшая асфальтовая пустыня, расчерченная на аккуратные прямоугольники и дорожки — места стоянок автомашин, закрепленные за сотрудниками фирмы. Можно себе представить, что творится здесь в будничные дни в минуты, предшествующие началу работы! Вместе взятые, они образовывали подобие лабиринта, вырвавшись из которого будешь радоваться любой дороге, независимо куда она ведет. Нас она привела в Кассель.
Существует предположение, что наименование города происходит от римского слова Castellum — замок, хотя первые письменные упоминания о его существовании относятся лишь к X веку. Удачно расположенный на естественном пути между Рейном и Везером, Кассель быстро превратился в значительный центр средневекового мира. В период наполеоновских войн он становится резиденцией вестфальского князя. Положение обязывает. Торговый и промышленный Кассель обрастает дворцами, галереями, библиотекой, парками. Получилось все наоборот. Обычно средневековые города начинались именно с дворцов, замков. Говорят, что до войны дворцовый Кассель не уступал по своей роскоши Версалю. Правда, Версалю без Парижа.
Однако богатое оформление не изменило индустриального содержания города. Кассель подвергался массированным бомбардировкам и был сильно разрушен. Даже и сейчас, треть века спустя, город напоминает не дворцовый комплекс, а скорее площадку для строительства. Однако за ненадобностью дворцов капиталовложения производятся ныне главным образом в промышленные и торговые предприятия.
Сегодняшний Кассель представляет собой плод союза блистательной изысканности абсолютизма с жадным бизнесом послевоенного периода. Уцелевшие, частично восстановленные дворцовые сооружения разбросаны, как обломки нарядного корабля, в море фабричных корпусов, складских помещений, скороспелых построек, бараков, заводских территорий и т. п.
Подкрепившись в одной из пивных точек, мы продолжали наш путь. Как всякий разумный человек, мой спутник думал об обратном пути. Стрелка спидометра нервно дрожала у цифры «160» и, честно говоря, здорово отвлекала меня от любования окружающим пейзажем. По обеим сторонам автобана простирался лес. Ранняя весна, уже оставившая там и сям свое дыхание, яркое солнце и ветер превращали монотонную зелень в живую, вспыхивающую бликами самых необычных расцветок поверхность неведомого океана, роль ноли которого заменяли набегающие друг на друга холмы, заросшие деревьями.
