Фредерик Дуглас «Жил-был раб…» - [24]
В плане этом было несколько превосходных моментов. На воде их могут принять за рыбаков, выехавших на лов по приказу своего хозяина; собаки потеряют их след; отсутствие их может остаться незамеченным до конца пасхи. С другой стороны, в непогоду воды Чесапикского залива бывают бурными, и сильной волне ничего не стоит опрокинуть челн. К тому же хозяин лодки может скоро хватиться ее, и, если возникнет подозрение, что она уведена рабами, из Сент-Микэлса отправят в погоню быстроходное судно.
Они подготовились еще к одной, вполне вероятной опасности. Любой белый имел право, если ему заблагорассудится, остановить негра где угодно, допросить и задержать его. Нередко шайка негодяев окружала свободного негра, требуя, чтобы тот предъявил свои бумаги, а когда негр исполнял приказ, эти головорезы тут же уничтожали бумаги, хватали несчастную жертву и продавали в пожизненную неволю.
За неделю до намеченного дня бегства Фредерик написал для каждого из них пропуск — разрешение побывать в Балтиморе на пасху. Подписал он эти бумаги инициалами Уильяма Гамильтона — владельца табачной плантации, чью лодку они собирались забрать. В пропуске говорилось:
«Сим удостоверяется, что я, нижеподписавшийся, предоставил подателю сего, моему слуге Джону, полную свободу поехать в Балтимор, чтобы провести там праздник пасхи.
Тэлботский округ, близ Сент-Микэлса, Мэриленд.
У. Г.».
Хотя они вовсе не собирались в Балтимор, а намеревались плыть в том направлении, в котором шли в Филадельфию пароходы, и высадиться к востоку от Северного мыса, пропуска могли пригодиться в нижней части залива, по пути к Балтимору. Однако предъявлять эти бумаги можно только в случае крайней необходимости, если прочие объяснения окажутся недостаточными. Заговорщики полностью сознавали, как важно сохранять спокойствие и самообладание в разговоре со встречными, если такие разговоры возникнут; не раз репетировали они, что будут делать, если в них начнут стрелять.
Когда все, наконец, обсудили, начались долгие и томительные дни и ночи ожидания. Необходимо было следить за каждым своим движением, словом, взглядом. Атмосфера накалялась. Рабовладельцы были начеку, их взгляд был зорок и хорошо натренирован. Нередко им удавалось с большой точностью прочесть на черном лице раба, что у него на уме и на сердце. Любое необычное настроение давало повод к подозрению.
Но, с другой стороны, разве не естественно было, что, когда закончена пахота, когда весна в воздухе и приближается пасхальный отдых, рабы распевают в своих жилищах после долгого трудового дня:
Так пели они, и хор звучал мелодично и стройно. Уильям Фрилэнд, который часто сиживал по вечерам на веранде, вынул трубку изо рта и улыбнулся своей матери.
— Я всегда говорю: черные бесподобно поют, просто бесподобно. У некоторых наших людей прямо великолепные голоса. Вот послушайте!
Владелец Фрилэнда произнес это с искренней гордостью.
В господском доме старый Кэлеб суетливо поправлял занавеси. Какая-то внутренняя дрожь била его. Этот чистый молодой голос, что доносится из темноты:
И дружный хор подхватывает ликующий, полный веры припев:
— Совсем спятили! — прошептал Кэлеб. — Разве можно так петь?
«Кричать об этом на весь свет!» Предостеречь бы их как-нибудь! Кэлеб сокрушенно покачал головой. Он тоже был когда-то молод. И тоже мечтал о свободе. Теперь он стар. Он умрет рабом. Волоча ноги, он побрел в чулан и закрыл дверь. Туда пение не доносилось.
За два дня до намеченного срока Сэнди вышел из компании. Он не мог убежать и оставить жену. Юноши упрашивали его, но тщетно.
— Вы молоды, ступайте. Пусть вам будет хорошо. А я останусь.
Джон, очевидно, был потрясен больше всех. Маленькая Сюзен не раз плакала в последнее время из-за его мрачного молчания и раздражительности. Сообщив, что решение его нельзя поколебать ничем, Джон ушел с непреклонным и суровым видом.
И тогда Сэнди признался, что видел сон — дурной сон.
— Про нас? — спросил Фредерик. На сердце его легла тяжесть. Если уж Сэнди говорит так, значит дело плохо.
Сэнди встревоженно зашептал:
— Снилось мне, что меня разбудил какой-то чудной шум. Это стая злых птиц пролетает надо мной и шумит, как ураган над верхушками деревьев. Выглядываю. Вижу тебя, Фредерик, в когтях большой птицы. А кругом много разных птиц, больших и малых, всех цветов. И все они клюют тебя. Потом они улетели на юго-запад. Я смотрел им вслед, пока они не исчезли.
Сэнди умолк. Фредерик глубоко втянул в себя воздух.
— А меня они унесли с собой?
— Да.
Фредерик отвел глаза в сторону и выпрямился.
— Это ведь только приснилось тебе, Сэнди. Послушай, ты ведь знаешь, мы все теперь малость не в себе. Вот и все. Правда, Генри, а? Что значит какой-то пустяковый сон?
Генри вступил в разговор с необычной для него твердостью.
— Уж меня-то никакие сны не остановят!
Фредерик стиснул ему руку, благодарный за эту твердость и решимость. Он остро ощущал свою ответственность за все это предприятие. Если их постигает неудача, вина будет лежать на нем. Лучше бы Сэнди не рассказывал своего сна.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.