Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871 - [71]

Все вышеизложенное объясняет и отсутствие попыток французской стороны добыть разведданные, свидетельствующие о том, что атака немцев захлебнулась, выродилась в хаос, и извлечь из этого преимущества для себя. Стремительно отходивших немцев преследовать никто не собирался. Но не только этим объясняется поражение французов. На левом фланге Фроссар и Лебёф должны были во что бы то ни стало удержать свои позиции до сумерек. А вот на правом фланге отсутствие инициативного и смелого командующего обернулось фатальным исходом для французов. Атака Манштейна, как мы знаем, была отбита на склонах за Верневилем, но в течение дня, пока его пехотинцы залегли и стали дожидаться более благоприятной возможности, а его артиллеристы молотили батареи французов, оставшаяся часть 2-й армии разворачивалась для подхода слева. Едва миновав Верневиль и лес Буа-де-ла-Кюс, препятствовавшие обзору в северном направлении, в штабе 2-й армии убедились, насколько ошибочно их представление о величине позиций французов. Те самые белые палатки вдоль высот и до самой Сен-Прива говорили о том, что 9-й корпус ударил не во фланг французской армии, а почти точно в ее центр, и что для флангового охвата противника следует развернуть не только гвардейцев, но и Саксонский корпус короля. И Фридрих Карл призвал к осторожности не только 9-й корпус, но и гвардейцев. До прибытия саксонцев воспрещалось атаковать даже французские заставы в Сен-Мари-ле-Шен у брустверов Сен-Прива. Так что гвардейцы, как и гессенцы, заняв огневые позиции, развернули артиллерию и стали ждать прибытия саксонцев.

Саксонцы атаковали приблизительно в 15 часов и при поддержке гвардейцев и многочисленной артиллерии уже полчаса спустя выбили французов из Сен-Мари. После этого артиллеристы развернули позиции к югу от Сен-Мари, саксонцы – севернее, для поддержки артиллерии 3-го корпуса прибыли артиллеристы из 9-го корпуса, и к 17 часам французская артиллерия, которую фактически оттеснили с поля битвы, уже не могла больше защищать многочисленные формирования французской пехоты вокруг Сен-Прива от сосредоточенного огня 180 немецких орудий. Что касается самой Сен-Прива, «шум взрывов, перемежаемый жутким грохотом обрушивавшихся крыш и стен, стонами и воплями раненых, пронзительным свистом пуль и унылым уханьем пушек превратил улицы деревни в ад, невиданный и ужасный». И Саксонский корпус, предусмотрительно избегая открытых склонов ниже деревни, продвинулся к северу, к деревне Ронкур, и здесь корпусная кавалерия развернулась полукругом на восток, а пехотинцы, устремившись в направлении расположенной ниже долины Мозеля, атаковали незащищенный фланг французской обороны.

И 2-я армия, атакуя с разумной сдержанностью силами пехоты при поддержке артогнем, маневрируя, пыталась отыскать вражеский фланг, что выгодно отличало ее атаку от кровопролитных и бесплодных попыток порывистого Штейнмеца, она являла собой пример того, как следует атаковать хорошо вооруженного противника на его прекрасно приспособленных для обороны позициях. Но приблизительно в 18 часов командующий корпусом гвардейцев принц Август Вюртембергский принял решение, которому было суждено еще большей кровью, чем Гравлот, вписать и Сен-Прива в германскую военную летопись. Причины этого неясны. Как считают некоторые, внезапно умолкнувшие орудия французов заставили его прийти к заключению, что Канробер в тот момент перебрасывал свои силы в Аманвиллер для атаки 9-го корпуса. Другие же предполагают, что принц ошибочно заключил, что саксонцы уже готовы атаковать, хотя по завершении сражения все утверждали, что принц просто-напросто поддался искушению дать возможность пожинать лавры прусским гвардейцам, а не саксонцам. Но какова бы ни была причина этого, им был отдан приказ продвигаться дальше, причем без заградительного огня артиллерии, и Фридрих Карл, раздраженный медлительностью саксонцев, одобрил его. Генерал фон Папе, командующий 1-й гвардейской дивизией, который, наблюдая за ходом боевых действий из своей ставки, понимал, что саксонцы пока что совершенно не готовы атаковать и что позиции французов в Сен-Прива мало пострадали от артогня немцев, принялся возражать, но принц, оборвав генерала на полуслове, приказал ему наступать. Таким образом, цепи застрельщиков с многочисленными колоннами в тылу рассеялись по обширным полям ниже Сен-Прива и стали пробиваться по склонам под огнем французов.

В результате сражение стало кровавой баней. Ехавшие верхом старшие офицеры пали первыми. Пешие солдаты под звуки горнов и барабанный бой продвигались вперед под ураганным огнем нарезных ружей Шаспо, подгоняемые истошными криками командиров. Соединение распалось: колонны превратились в единственную изломанную линию застрельщиков, медленно, шаг за шагом продвигавшуюся вперед прямо на брустверы, и, в конце концов, оказались примерно в 600 метрах от Сен-Прива. Там они остановились. Ни приказы, ни угрозы были не в силах заставить оставшихся в живых идти дальше. И они залегли и стали ждать атаки саксонцев, которую с ужасом предчувствовали, чтобы с ее началом занять их левый фланг. Потери составили свыше 8000 солдат и офицеров убитыми и ранеными за каких-нибудь двадцать минут, то есть свыше четверти численности корпуса. Если что-то и могло послужить лучшим доказательством эффективности применения ружей Шаспо в бою, так это тела бойцов элитных частей, грудами усеивавшие поля между Сен-Прива и Сен-Мари-ле-Шен.