Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871 - [120]

План этот имел очевидные преимущества. Все очень просто – столица была бы без промедления деблокирована, что позволило бы армии продолжить прикрытие так некстати уязвимого Тура, а в целом предоставило бы недурную перспективу отомстить за потерю Орлеана. У д’Ореля де Паладина теперь имелись в распоряжении приблизительно 70 000 человек, разделенных между 15-м корпусом, заново сформированным под его неусыпным надзором в Сальбри, и недавно сформированным 16-м корпусом, необученным и недовооруженным, дислоцированным в Блуа для осуществления прикрытия Тура. Этих сил вполне хватало для противостояния 20 000 немецких войск под командованием фон дер Танна в Орлеане. При условии умелого использования железнодорожного транспорта французы получали возможность сосредоточить силы быстро и в любом пункте, и к их численному превосходству – как, по крайней мере, рассчитывал Фрейсине – следовало бы добавить и фактор внезапности. 24 октября он прибыл в Сальбри и объяснил свой план. 15-й корпус, за исключением одной дивизии, необходимо было направить по железной дороге в Тур, чтобы противник подумал, что он продвигается в Ле-Ман с целью испугать немцев появлением с запада у Парижа. Из Тура он должен был направиться вверх по течению Луары для соединения с 16-м корпусом в Блуа и удара по Орлеану с юго-запада. Одновременно его оставшиеся дивизии, 30 000 человек под командованием генерала Мартена де Пальера, продвинулись бы к верховьям Луары в Жьен и перешли бы в наступление вниз по течению для атаки немцев с тыла. Д’Орель де Паладин выдвинул возражения. Он не считал, что его войска готовы к проведению активных боевых действий, и опасался, что наступление вдоль Луары оставит открытым для удара их левый фланг. Лучше было бы занять надежные оборонительные позиции и ждать атаки противника. Но подобное решение, каким разумным оно ни было в военном отношении, в аспекте политическом стояло вне рассмотрения. Д’Орель де Паладин не мог предложить лучшего плана атаки, генерал Борель, его способный начальник штаба, считал, что этот план вполне осуществим, и было решено начать операцию 27 октября. Армия, как представлялось, займет новые позиции к 29 октября и не позднее 1 ноября овладеет Орлеаном.

Переброска войск по железной дороге, как мы уже убедились, – занятие не для дилетантов. Офицеры-штабисты имперской армии проявили вопиющую некомпетентность минувшим летом, и нечего было ожидать, что собранные второпях штаб д’Ореля де Паладина и группа гражданских лиц в военном министерстве справятся с этой задачей лучше. Фрейсине рассчитывал завершить переброску за 36 часов. На самом деле потребовалось трое суток, причем все огрехи, возымевшие катастрофические последствия в минувшем июле, повторились. Движение пассажирских поездов все еще продолжалось. Войска часами дожидались отправки на железнодорожных станциях из-за несогласованности во времени. Расписания нарушались, станции не располагали ни соответствующими помещениями, ни площадками для приема такого количества людей. Лошади днями находились в вагонах, а солдаты – отдельно от багажа, оружия и боеприпасов, и вся эта масса беспорядочно выгрузилась в Блуа. Д’Орель де Паладин с полной серьезностью заявил, что войска ни к каким атакам не готовы. Проливной дождь, превративший дороги в непроходимые и непроезжие и парализовавший всякое движение, был дополнительным источником раздражения и задержек. Фрейсине был разъярен, но ничего не мог поделать. «Поскольку следует отказаться от идеи победить с перевесом 2 к 1, хотя в свое время побеждали и с обратным перевесом, – писал он 29 октября д’Орелю де Паладину, – давайте не будем вспоминать о ней и попытаемся извлечь все лучшее из сложившегося положения… так что, когда почувствуете, что сможете одолеть пруссаков, непременно сообщите нам». Вдохнув с облегчением, д’Орель де Паладин отложил на неделю наступление, которое, по его глубокому убеждению, ничего, кроме разгрома, не сулило.

Эта недельная пауза немало досадила Луарской армии. 29 октября Мец сдался, и две немецкие армии высвободились. Для деблокирования Парижа на первом месте была скорость, именно в скорости и заключалась хоть какая-то надежда на успех. Если бы Базен своей капитуляцией не высвободил войска Фридриха Карла, Мольтке был бы вынужден формировать силы из уже и без того растянувшейся дальше некуда армии осады вокруг Парижа, чтобы сразиться не только с Луарской армией, но и с силами, которые Бурбаки собирал в Амьене. Разумеется, фон дер Танн в одиночку не мог противостоять войскам, которые д’Орель де Паладин собрал против него. Начиная с захвата Орлеана, проведение операций фон дер Тайном на самом деле вызывало сильное недовольство в Версале. И решение, наступать или нет дальше после взятия Орлеана, оставили на его усмотрение. Мольтке предложил ему наступать на Бурж, один из главных арсеналов правительства национальной обороны, но Танн уже почувствовал себя в изоляции и не имел намерений рисковать дальше, продвигаясь по неуютным просторам области Солонь. Поэтому обеспокоенные баварцы и остались у Луары, а задача продвижения на запад была поставлена 22-й прусской дивизии и сильному кавалерийскому подразделению. Этим войскам предстояло сразиться только с местной мобильной гвардией и «вольными стрелками», которыми командовал из Ле-Мана незадачливый генерал Фьерек, но изолированные части французов оказали упорное сопротивление, на которое немцы дали весьма жестокий, если не зверский ответ. В Шатодёне 18 октября они предприняли полномасштабную атаку против подразделения численностью примерно в 1200 человек под командованием предводителя «вольных стрелков» полковника Липовски и до глубокой ночи сражались, захватывая один пылавший дом за другим. В Шартре два дня спустя еще перед началом боя успели вмешаться гражданские власти, и по их распоряжению город был сдан без боя взамен разрешения на отвод французских войск. К концу октября основная задача сил фон дер Танна была выполнена, и тыл немецких армий был очищен до Шартра и Орлеана. Но немцы понимали, что за пределами этой дуги, патрулируемой их кавалерией, в Ле-Мане, Туре, Бурже, вовсю шла подготовка к широкомасштабному наступлению, отразить которое они явно не смогут. Как и определить, на каком именно участке ожидать удара французов. Ложный план Фрейсине сработал – в главной ставке короля скорее ожидали не атаки Орлеана, а наступления из Ле-Мана на Версаль, и поэтому тревожные донесения фон дер Танна попросту игнорировались.