Франко - [56]
Но на этом Франко не остановился. Горняки сдались, но Идальго и Франко не считали, что все задачи решены, пока не арестованы и не наказаны все организаторы забастовки. Идальго «получил совет» — предположительно от
Франко, — после чего развернулись полицейские операции под руководством печально знаменитого майора гражданской гвардии Лисардо Довала, который 1 ноября был назначен «представителем военного министерства по вопросам поддержания общественного порядка в провинциях Астурия и Леон». Довал считался экспертом по проблемам подрывной деятельности. Его слава крестоносца — борца против левых сил — создала ему популярность в высших и средних слоях общества провинции. Ему были предоставлены особые полномочия, позволявшие ему действовать бесконтрольно и подминать любые законы. Франко знал, что Довал будет действовать жестоко и получать от этого удовольствие. Кое-кто предполагал, что Франко не знал о таких наклонностях в характере Довала и о его репутации палача>39. В это невозможно поверить, потому что Франко был знаком с ним с детских лет в Эль-Ферроле, общался с ним в Пехотной академии в Толедо и в Астурии в 1917 году.
Правая пресса представляла Франко, а не Лопеса Очоа настоящим победителем в борьбе с революционерами и организатором быстрой победы. Диего Идальго не скупился на похвалы в адрес Франко, восхищался его военным мастерством. В газетах Франко называли «спасителем республики»>40. Действительно, мероприятия Франко в кризисной обстановке отличались эффективностью, но вряд ли о них можно говорить в превосходной степени. Его тактика была, однако, интересна тем, что представляла собой набросок его методов, который он развил в период Гражданской войны. Она была основана на создании перевеса на определенном участке и полном подавлении врага, а также, как видно из использования им людей типа Ягуэ и Довала, в насаждении страха в неприятельских порядках>41.
После победы над астурийскими повстанцами для Лерруса и Хиля Роблеса встала проблема вынесения смертных приговоров астурийским революционерам и офицерам, которые встали на защиту недолго жившей «Каталонской республики». Франко самым внимательным образом следил именно за процессами по обвинениям в военном мятеже. Двенадцатого октября 1934 года судили офицеров, поддержавших восстание в Каталонии, и всех приговорили к смерти. Сержанта Диего Ва'скеса (Va'zquez), который перешел на сторону бастующих в Астурии, судили и приговорили к смертной казни 3 января 1935 года>42. Правые в основной своей массе шумели, взывая к мести, но Алкала Самора выступал за помилование осужденных; к этому же склонялся и Леррус. Многие правые призывали Хиля Роблеса прекратить в связи с этим поддержку правительства со стороны СЭДА. Но тот отказался сделать это из опасения, что Алкала Самора приведет к власти более либеральный кабинет.
Франко всегда был решительным сторонником самых строгих приговоров военным мятежникам и требовал полного соблюдения норм военной юстиции. Поэтому он считал, что Хиль Роблес делает большую ошибку. Временному поверенному в делах Италии Джейсеру Челезиа (Geisser Celesia) он говорил: «Победа за нами, и не подвергнуть примерному наказанию бунтовщиков, сурово не покарать вдохновителей революции и виновников стольких жертв среди военных — значило бы попрать законные права военного сословия и вдохновить экстремистов на новые шаги»>43. Осужденные на смерть были в конце концов помилованы, и это в немалой степени повлияло на решение Франко принять участие в военном мятеже 1936 года, положившем начало Гражданской войне.
Однако в 1934 году Франко еще был противником вмешательства военных в политику. Его участие в подавлении восстания в Астурии придало ему уверенность в том, что консерваторы в руководстве республики не прочь прибегнуть к его услугам, чтобы держать левых в узде. Его оптимизм разделяли отнюдь не все его товарищи по оружию. Фанхул и Годед обсуждали с верхушкой СЭДА возможность военного путча в связи с отменой смертных приговоров. Сам Хиль Роблес передал им через посредника, что СЭДА поддержит путч. Сошлись на том, что оба военных переговорят с другими генералами и командующими ключевыми гарнизонами и выяснят, насколько реально «отправить Алкала Самору за границу». Они изложили свою идею Франко и по его реакции поняли, что переворот не получит нужной поддержки>44.
Так же сдерживающе действовал Франко и на других потенциальных путчистов. В конце октября Хорхе Вигон и полковник Валентин Галарса сочли, что настал момент начать военный мятеж, который они готовили с осени 1932 года. По их плану монархист Хуан Антонио Ансалдо должен был слетать в Португалию, взять на борт Санхурхо и доставить его в окрестности Овьедо, где свести того с Ягуэ. Предполагалось, что Санхурхо и Ягуэ вдвоем быстро убедят основную часть армии присоединиться к ним в восстании против республики. Заговорщики сидели в доме Педро Сайнса Родригеса в ожидании приказа действовать, когда к ним приехал журналист Хуан Пухол и сообщил, что в военном министерстве он говорил с Франко, который счел момент для выступления неподходящим
