Французская одноактная драматургия - [48]
. Все-таки, откуда мы знаем, настоящая это бомба или нет.
Шюто. Проверить это можно только одним способом. Мария. Если ты ее взорвешь, чем мы будем защищаться, когда мсье Ляборд продаст вторую Гюставу?
Корова мычит все громче и громче.
Пойду в хлев. Должно быть, сегодня.
Шюто встает, достает из ящика буфета защитный бумажный мешок, надевает его на голову, возвращается и садится. Он кладет руку на коробку и на некоторое время как бы застывает. Корова мычит.
Я иду в хлев. Подождал бы. (Выходит.)
Шюто. Подождал… Только и делаешь, что ждешь. Ждешь дождя. Ждешь, когда взойдет. Ждешь, когда поспеет. Летом ждешь осени, зимой — весны.
Корова мычит.
Жалкий силуэт Шюто, в бумажном колпаке, с пальцем на кнопке, исчезает в постепенно гаснущем свете.
Ги Фуасси
Речь отца
Guy Foissy — LE DISCOURS DU PÉRE (1971)
Действующие лица.
Отец мелкий служащий.
Мать.
Сын (роль без слов).
Сын, длинноволосый, одетый в бесформенную кожаную куртку, с усталым и безразличным видом в расслабленной позе сидит в кресле.
Отец произносит речь, обращаясь к сыну, раздражается всо больше и больше, повышает тон, иногда доходя до крика. Мать чем-то занята — например, вяжет или гладит, временами как бы отключаясь от разговора.
Отец. Слушай, сынок, тебе скоро сорок лет, пора уже выбрать свой путь в жизпи, пора работать.
Мать. Отвечай: «Да, папа», когда отец с тобой разговаривает.
Сын поднимает глаза к небу.
Отец(кричит). Веди себя прилично, когда мать с тобой разговаривает!
Мать(спокойно). Если ты сразу начнешь кричать, то быстро останешься без голоса.
Отец(ласково). Ты права, моя уточка.
Мать(нежно). Я всегда права, мой совенок.
Отец. У совенка своя совушка.
Мать(кокетливо). У совушки свой совенок.
Отец(сыну, тоном благородного отца). Ты видишь, как твои отец и мать любят друг друга даже после сорока лет супружеской жизни? А ты… Отвечай, как ты можешь погрязнуть в пучине случайных связей?
Мать. Слышишь, как твой отец красиво говорит?
Пауза, во время которой отец встает в «позу».
Ты мог бы по крайней мере поаплодировать.
Сын небрежно хлопает в ладоши.
Отец. Сегодня вечером плохая публика.
Мать. Ничего, выкладывайся в полную силу.
Отец. Я всегда выкладывался в полную силу!
Мать(кричит, так же как и отец). И не изучай свои ботинки, когда отец с тобой разговаривает!
Отец(матери). Мой цыпленочек, если ты меня все время будешь перебивать, я никогда не смогу сказать все, что надо.
Мать. Прости, пожалуйста, котик.
Отец(благодарно, убежденно). Итак, мой сын, уже давно я все откладываю этот разговор, а нам надо поговорить как мужчина с мужчиной. Нам нужно теперь же, сегодня, принять решение. В твоем возрасте ты уже должен стоять на своих ногах, занять положение в обществе. До сих пор я закрывал глаза…
Мать(быстро, перебивая). Не закрывай глаза, когда отец с тобой разговаривает!
Отец(которого внезапно перебили, возмущенно). Да заткнешься ты наконец? Ох… (Спохватываясь.) Прости меня, моя ласточка, я нервничаю, этот разговор такой трудный…
Мать. Что ты набросился? Что я такого сказала?
Отец. Да нет, видишь ли…
Мать. Я вижу, что ты грубишь без причины. Проси прощения.
Отец. Прости…
Мать. На коленях!
Отец(становится на колени). Прости, я больше не буду…
Мать. Посмотри, какой вежливый отец! От тебя этого не дождешься! Нечего улыбаться, когда отец просит прощения! (Отцу, тоном приказа.) Продолжай!
Отец. Я больше не хочу!
Мать. Да нет, продолжай говорить!
Отец(встает, пытается принять благородную позу, молчит). Да, так на чем я остановился?..
Мать. На обществе.
Отец. Чьем обществе?
Мать. На месте в обществе.
Отец(патетическим жестом поднимая руки к небу). Ах да. Ты должен занять свое место в обществе. (Жестом как бы указывает направление.)
Сын встает.
Ты куда?
Сын жестом показывает, что идет «по направлению».
Сядь и слушай, что тебе говорит отец. (Взволнованно, с пафосом.) Потом, через много лет, когда я уже покину эту грешную и неблагодарную землю, ты вспомнишь о нашем разговоре, и в тебе все перевернется, с глубоким волнением ты скажешь: «Да, отец у меня был человек что надо!» Вот что ты скажешь!
Мать(разражаясь рыданиями). Голубчик мой, но ты не говори так, как будто это сейчас случится! Это сейчас не случится?
Отец. Нет-нет, моя рыбонька. (Сыну.) Мог бы хотя бы одну слезу проронить, когда отец с тобой разговаривает. Посмотри на свою мать: даже она тебя не может растрогать, чудовище. (Матери.) Ну ладно, утрись, хватит воду лить.
Мать(берет себя в руки, холодно). Да, я слушаю.
Отец. Когда в шестнадцать лет ты отрастил волосы, оделся в какие-то немыслимые кожи, стал бродить по дорогам— я ничего не сказал. Тем более что мы не заметили этого времени, так как в этот момент все мысли были заняты появлением на свет твоей сестры. Я считал: молодость, надо перебеситься! В двадцать лет у тебя были все те же лохмы на голове и носил ты все те же звериные шкуры. Но я думал: все еще молодость, еще не перебесился! Ты уходил, ты приходил, ты только это и делал. Твоим единственным занятием было открывать и закрывать входную дверь. Мы же не могли за тобой всегда проследить, тем более что в тот период по телевидению показывали многосерийный детектив, и
