Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире - [8]

колонии и турецкие владения. Благодаря колониальным империям обе

державы достигли апогея мирового влияния к началу ХХ века. Если

союзы придавали им мощь, то империи – планетарное величие. Однако в

результате второй мировой войны франко-британская солидарность в

колониальном вопросе была нарушена: Великобритания сблизилась с

США, признав принцип суверенитета, провозглашённый англо-

американской Атлантической хартией 1941 г. Для США рост

национализма в колониях был главным противовесом распространению в

них коммунистических идей. Поощрение англичанами арабских

националистов и прямой нажим Великобритании, заставивший Францию

оставить свои ближневосточные протектораты (Сирию и Ливан), а также

американские попытки экономического и политического проникновения

во французские колонии означали, что Франция не может рассчитывать на

англосаксонских союзников, стремясь сделать колониальную империю

главной ставкой в борьбе за возвращение статуса великой державы.

Получить американскую помощь для войны в Индокитае и заручиться

англо-американской поддержкой в ООН в период колониальных войн

Франции удавалось только в тех случаях, когда борьба за сохранение

империи могла вписаться в антикоммунистический крестовый поход23.

И в континентальной Европе французские претензии на гегемонию

после первой мировой войны не вызвали восторга у англо-американских

союзников. Поскольку политическое влияние отныне больше чем когда-

23 Dalloz J. La France et le monde depuis 1945 / J.Dalloz. - P. : Armand Colin, 1993 : Une guerre coloniale dans la guerre froide. P. 62 .

23

либо было связано с экономическим могуществом, британские и

американские политические и финансовые круги не дали Франции

воспользоваться ослаблением Германии для усиления собственных

позиций в Центральной и Восточной Европе, активно используя рычаги

финансового давления на Париж. Уступки в пользу Германии в вопросе о

репарациях (планы Дауэса и Юнга) сочетались с требованиями

американцев к Франции выплатить военные долги при отказе увязать эти

выплаты с соблюдением германских обязательств по репарациям.

Если бы после второй мировой войны международный престиж

Франции зависел только от США, то Рузвельт поставил бы под вопрос

само её суверенное существование. Известно, что признание Временного

правительства де Голля в качестве законного представителя французской

нации стало возможным благодаря поддержке Сталина, а присоединение

Франции к клубу держав-победительниц (место постоянного члена СБ

ООН и французская зона оккупации в Германии) – благодаря стремлению

Черчилля уравновесить тандемом двух западноевропейских держав новую

данность - беспрецедентное влияние США и СССР в Европе. Несмотря на

эти успехи, усилия Франции вернуться в круг мировых держав в

послевоенные годы п(ри 1У Республике) были ограничены и

экономической зависимостью от США, и рамками биполярной системы, т.е. зависимостью военно-политической. С одной стороны, эта зависимость

обеспечивала Франции наибольшую безопасность и со стороны Германии, и против «советской угрозы». С другой стороны, она унизительно

напоминала о себе. Так было, например, во время Суэцкого кризиса 1956 г., когда США продемонстрировали членам антинасеровской англо-

французской коалиции, насколько условно их право на суверенное решение

в мировых делах. Компенсацией стало поощрение Франции в продвижении

европейского строительства, что не противоречило интересам США, 24

стремившихся противопоставить западноевропейскую интеграции

социалистическому содружеству в Европе.

25

е. Могущество в эпоху сверхдержав: «влиятельная средняя держава»

Анализ факторов внешнеполитического могущества, которыми в разное

время располагала Франция, позволяет убедиться в том, что реальный их

вес напрямую зависел от международного контекста. Если окончание

второй мировой войны коренным образом изменило соотношение сил в

мире в пользу СССР и США, то холодная война определила рамки

блокового противостояния, сузившие поле самостоятельной

внешнеполитической стратегии Франции. «Советская угроза»

расценивалась в качестве главного вызова безопасности страны, а

американский диктат наносил ущерб её престижу, поэтому Франция

оставалась союзником США, верным в периоды межблоковых

столкновений (например, берлинских и Карибского кризисов), но порой

строптивым24 и требовательным в отстаивании своих привилегий. Ещё при

создании НАТО, уверенная в том, что безопасность Западной Европы

возможна только благодаря участию в ней США, французская дипломатия

стремилась сохранить решающий голос в Атлантическом альянсе, выступая за создание внутри его американо-англо-французской

директории25. Эта идея не имела успеха: США незачем было делить

гегемонию в западном мире, и претензии Франции не вызывали у других

европейских участников НАТО ничего кроме раздражения. Франция не

хотела мириться с ролью «средней державы», и главным аргументом в

борьбе за континентальное и мировое влияние были права державы-

победительницы, которые де Голлю и Бидо с таким трудом удалось

отстоять в 1945 году, тем более что распадающаяся колониальная империя

становилась всё более спорным преимуществом. Однако положение