Формула Z - [8]

– А как они активируют эту спайку?

– Ну ты мастер сложных вопросов! – восхитилась Яна (мастер чуть не хрюкнул). – Так же как телефону, чтобы отреагировать на «окей гугл», нужна конкретная конфигурация – такое-то железо, такой-то софт, причем с вариантностью порядка десятимиллионных долей процента, – так же и миру нужна конкретная конфигурация конкретных обстоятельств, чтобы отреагировать на «авада кедавра». Точнее, мирам.

– Каких обстоятельств? – спросил Саня. Он и правда заинтересовался.

– А вот это, – торжественно сказала Яна, – самый заковыристый из всех твоих вопросов. Когда я буду знать на него ответ, я смогу управлять миром. Правда, я не хочу управлять миром, – добавила она потише. – Ни этим, ни другими. Хотя кое-что я и сейчас…

Тут в Санину голову втолкнулись какие-то крики, и Саня огляделся.

Они, оказывается, отошли уже довольно далеко от школы, причем совсем не туда, где был Санин дом.

Прямо перед ними по проспекту Несгибаемых маршировали дядьки с факелами и что-то орали, выкатив глаза. (Как зомби из ужастика, – сразу мелькнуло в голове.) Это «что-то» было, наверное, словами, но Саня не разбирал ни звука, хоть и знал наизусть все родные кричалки и даже кричал их сам, когда это было надо в школе.

Он видел, конечно, такие шествия в сети и слышал о них, но вживую наткнулся впервые, да еще и нос к носу. Свет факелов выхватывал из темноты орущие лица – багровые пятна с вытянутыми дырами-ртами, – и отсветы огня прыгали туда-сюда в тяжелом ритме нестройного шага, раздирая пространство на одинаковые рваные клочки…

Но суть была даже не в этом, хоть зрелище, конечно, сильно зашкаливало за 16+. Суть состояла в том, что большинство орущих лиц или даже все (Саня как-то видел это, хоть и ночь, и мелькание) – все лица этой огненной многоножки были никакими. Манекенными.

– …! – сказала Яна что-то.

Саня не расслышал и переспросил (было похоже на «Опять они!»), но та мотнула головой.

– Давай обойдем, – предложила она. – Я тут рядом…

Они молча прошли полтора квартала, слушая крики за спиной (те никак не желали отдаляться). Потом Саня стал, как на дуб налетел, и сказал «блин».

– Что такое?

– Да я тормоз. Рюкзак протупил у тебя взять. Ты так интересно рассказываешь, я и забыл, как нормальные люди себя ведут, – совершенно искренне сказал Саня. Яна просияла и сказала:

– Пойдем ко мне! Сегодня у меня более-менее свободно. Видишь, даже в школу пошла. Пойдем! – она даже потянула его за руку. – Покажу тебе кое-что.

Такого поворота Саня не ожидал… или, вернее сказать, не надеялся на него, хоть и очень хотел. Он тут же звякнул Юле, что полет, мол, проходит нормально, небольшая задержка на Плутоне, надо пополнить запасы плутония, – и нырнул с Яной в ничем не примечательное парадное, которое сразу стало очень даже примечательным.

Дома у нее (8 этаж, 32-я квартира) он поздоровался с Яниной мамой, отказался от чая, сказал что-то вежливое – и чуть не рухнул на шеренгу тапочек: Яна дернула его за руку, втащила в свою комнату и закрыла дверь.

– Так-с, – сказала она и сняла очки. Черные дыры без них оказались такими же большими. – Ща будем тебе всё показывать.

Ее комната никак не напоминала комнату гения-программиста: везде висели чьи-то физиономии, из которых Саня опознал только Галадриэль и китайскую суперменшу из «Героя», какие-то комиксы, диаграммы, завитушки и каляки-маляки вперемешку с конвертами от винила. Присмотревшись, Саня заметил несколько похожих физиономий: то ли девушка, то ли женоподобный парень у столба, с опухшими глазами и выражением лица, как из паблика «Страдающее Средневековье». Почти все они были рисунками в старинном стиле, а одна была черно-белой фоткой или скрином из фильма.

– Это Джек Бакли, это Джармуш, – показывала Яна, тыкая в разные углы комнаты. – Это из Blind Guardians. Слушаешь такое?.. Это всякие мои фрактальчики, фанатела года два назад… ну а дипломы все в гостиной. Чтоб гости видели.

– Дипломы?..

– Ну да. У меня их больше, чем у нас в квартире места. И от Гугла есть, и от Adobe…

Ровно наоборот, вдруг понял Саня. Это очень похоже именно на комнату гения. Так похоже, что он снова стал стесняться, хоть уже и почти освоился.

– А это кто? – спросил он, показав на парня с опухшими глазами.

– Жанна д’Арк.

– Упс, – вспомнил Саня. – А… почему… – (он всё никак не мог подобрать слова для этого «почему»), – …почему ее так много?

– У нас с ней особая связь, – сказала Яна и раскрыла ноут. – Мы чуем друг друга. Я чувствую, как она верила и… и как горела. И во сне тоже. Знаешь, что такое сны?

– Ну-у-у… в общих чертах…

– Фрейд думал, что это бессознательное являет нам себя. Нейрофизиологи думают, что это сгружаются данные из верхнего слоя памяти в нижний, а мы наблюдаем, тксзть, копирование файлов. Все они правы, но…

Ноут загрузился, и Яна открыла какую-то софтину (небось свою, подумал Саня).

– А еще сны – это выход в другие миры. В альтернативные вероятности, чтоб не так банально. Ну, в спайки между ними. Только специфика в том, что ты смотришь их в режиме просмотра: видеть видишь, слышать слышишь, а редактировать не можешь. Правда, эту галочку – «режим просмотра» – можно попытаться снять… Смотри.