Формула всего - [77]
– Зачем я ему?
– Не скачи.
– Если он всего лишь хотел встречи со мной…
– Ты не знаешь, какой он змей… Он сам тебе все расскажет.
Дед и внук помолчали.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Драго у Муши.
– Нет.
– Тогда зачем ты здесь?
– Чтоб сказать тебе пару слов.
– Да?
– Да. Ровно два слова. Хотя мне и не хочется их говорить.
– Может быть, и не надо?
– Ты сам попросишь.
– Говори.
– Сначала он.
– Что ему надо?
– Повторяю, внучек. Он сам тебе все расскажет. А сейчас послушай меня. То, что понимается, то не говорится. Твой дядька Руслан, сын Хулупи и Бины, встречался как-то с одной гажи – красоты такой, что нельзя не взять. Она жила где-то, не вспомню где. Руслан решил честно на ней жениться. И детей заводить. Старики согласились. А дальше вот что – с девчонкой этой помрачение вышло. Она повесилась. На чердаке. И никто не знал. А она ходила. С Русланом нашим встречалась – что ты! ну как живая! Ему невдомек. Приходит в гости, подарки носит, его угощают, они обнимаются, разговаривают, туда-сюда. Проходит два месяца. Все спокойно. А потом на чердак к ней забрались воры. Глядь, а девчонка в петле висит, совсем уже высохла. С тех-то пор, как ее нашли, больше она никому не являлась. Руслан ее только однажды увидел – в глубоком озере. Будто бы тонет. Ну он – спасать, а плавать не умел… Вот как то было.
Старик пристально посмотрел на внука.
– Муша? – у Драго руки дрожали, когда он спрашивал. – Ты тоже… умер? Или Плащ меня дурачит?!
– Я умер.
Драго вскинул вверх два сжатых кулака, потряс ими с угрозой, а потом обхватил голову руками и так ее стиснул, словно хотел выдавить из нее мысль о смерти деда.
Когда он открыл глаза, Муша по-прежнему сидел перед ним. Драго смотрел на него с тихим ужасом, ощущая в теле отвратительную слабость.
– Как же ты умер?.. Дедушка?.. Вот же ты… есть!
– Мало ли что, – Муше тоже было трудно говорить с внуком.
– Но ты… хотя бы… на моей стороне?
– Я вообще на другой стороне – и от тебя, и от него.
– Явн джид[93], – человек в капюшоне достиг вершины.
Муша приветствовал его едва заметным кивком.
Глава тридцать шестая
Пал калы рат ев шеро нашадя[94].
– Уф, и далеко вы забрались. А это что? – Плащ кивнул в сторону крестов. – Как трогательно! А чего попов не позвали?
Ответа он не дождался.
– Говорить не хотите… – Плащ с деланой озабоченностью нахмурил брови. – А жаль. Я к вам по-дружески.
Он скрестил руки на груди и с наигранным недоумением посмотрел на Мушу, потом на Драго, потом снова на Мушу, как будто не понимая, почему они молчат.
Драго имел растерянный вид. Больше всего его сбило с толку, что вместо драконов и упырей против него вышел этот заморыш – невысокий, сутулый, узкий в плечах. «Я таких одной левой!» – храбрился цыган, но чувство нависшей над ним угрозы с каждой минутой только росло. Хотя Плащ ничего не делал. Он, подобно змее, наделенной смертельным ядом, был опасен одним лишь тем, что просто оказался неподалеку. Драго это ощущал спинным мозгом. «С ним и рядом стоять нельзя!.. А по виду не скажешь! И тут обман! Ведь и правда – заморыш, мелкая шушера… Но он вертит моей судьбой. – Драго пронзил замогильный холод. – Вот почему он так уверенно держится!»
Молчание затянулось.
– Да… – Плащ разочарованно почмокал губами. – Тяжелый случай… Как же мне с вами сложно! – он полез за полу рукой, но вместо курительной трубки, которую почему-то ожидал увидеть Драго, извлек оттуда пилочку для ногтей.
«Время тянет, ублюдок». Цыган догадался: что бы Плащ ни задумал, он задумал это сделать не сразу. «Удовольствия хочет… Надо быстрей… ковырнуть его…» Пальцы сами зашевелились. «Задушу, как петьку[95]. Чего мусолить? Или обождать? Мало ли чего. Задушить успею… Кабы без подвоха. Ну чего же ты телишься?»
Плащ по-прежнему продолжал ломать комедию и, полируя ногти, почти мурлыкал:
Тут он поднял глаза на Драго и спросил с откровенной издевкой:
– Кого ждем?
– Говори, – ответил цыган. Лицо его стало каменным.
– О чем?
Это было все равно что плеснуть ледяной водой на раскаленную печь – кладка треснет. Но Драго не треснул. Плащ, конечно, был подонок и негодяй, но при всем при том интересы дела были для него превыше всего, и вот эта мысль: «А что он предложит? С чем он пришел?» – остановила первый порыв цыгана, хотя в глазах его уже крутились молнии, а кровь бежала по жилам как бешеная.
– Не злись, – в голосе Плаща появились интонации примирения, которые, впрочем, почти тут же получили оттенок отчетливой иронии. – Нехорошо. Представляешь, что было б, если б я разозлился? Но я же держусь. Я не выеживаюсь. И тебе советую то же самое.
– Я сам знаю, что мне делать.
– Разумеется.
То, что Плащ с такой охотой с ним согласился, выбесило Драго еще больше. Он выпалил:
– Что тебе от нас надо? Говори, иначе я за себя не ручаюсь. Мне плевать, кто ты и что ты можешь. Клянусь небом и солнцем, чтоб мне сына схоронить! – ты еще пожалеешь, что заварил эту кашу. Говори! Но что бы ты ни сказал, я тебе не поверю!
Плащ засмеялся:
– Я знал, что так будет. Поэтому и взял с собой Мушу. У него сейчас мно-о-ого свободного времени… Старик, ты не спишь? Ты следи, о чем речь. Если что не так – поправишь. А то твой внук мне не верит…
Что за народ — цыгане? Как получилось, что расселившись по всему миру, они нигде не стали своими, везде остаются на особом положении? Как изменилась их жизнь в современной России, и чем отличаются новые цыгане от новых русских? Что такое цыганский закон, цыганская правда, цыганская мораль? Откуда идет поверье, что Иисус Христос разрешил цыганам воровать и обманывать людей? В этой веселой и лиричной книге самые невероятные приключения и судьбы описаны с этнографической достоверностью. С любовью, горечью и беспощадной честностью автор изображает сцены из жизни хорошо знакомых ему цыган, преимущественно котляров.
Помните ли вы свой предыдущий год? Как сильно он изменил ваш мир? И могут ли 365 дней разрушить все ваши планы на жизнь? В сборнике «Отчаянный марафон» главный герой Максим Маркин переживает год, который кардинально изменит его взгляды на жизнь, любовь, смерть и дружбу. Восемь самобытных рассказов, связанных между собой не только течением времени, но и неподдельными эмоциями. Каждая история привлекает своей откровенностью, показывая иной взгляд на жизненные ситуации.
Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?