Формула всего - [34]
– Ну да, – усомнилась Роза. – Любовь всякая бывает. Мне страдания не нужны. Если он мне мил и я ему, нам хорошо и спокойно. Зачем заставлять друг друга страдать?
– Не понимаешь ты, – нетерпеливо перебила ее Лолли. – Как я пойму, что он любит меня, не испытав его?
– А ты, Воржа, что думаешь?
– Не знаю.
– Как не знаешь, а Драго?
– Да, Драго, – досада наконец-то заговорила во мне. – Драго уехал, и нечего мне вспомнить. Радости я сейчас никакой не чувствую – все схлынуло вместе с ним, и страдать – тоже не страдаю. Только вот монетка висит на мне и обещание. А любовь, где она? Чтоб любовь была, не надо разлучаться…
– И эти все туда же! – вдруг донеслось сзади. – Сопли из носа бегут, а свой ум хотят иметь! О любви рассуждают!
Гулумба! Как это ей удается все наши разговоры подслушать! Лолли тут же вскочила на ноги:
– Гулумба! Лучше не подходи!
– Иди куда шла, Гулумба, – говорю я ей с достоинством, прилично держу себя.
– Ой, невестушка наша заговорила! – оскалила золотые зубы Гулумба. – Невеста без жениха!
– Ты мне не сваха, – разозлилась я. – Иди займись кем-нибудь другим.
– Я-то вас не сводила, твоя правда, а вот развести – разведу!
– На все воля Божья, Гулумба, а ты не Бог, – говорю я, но уже чувствую, что слезы на глаза наворачиваются. – Драго вернется.
– Ты думаешь, он вернется, да? Да он и думать про тебя забыл! Драго весь видный из себя, на него много охотниц найдется, да поинтересней девчонки сопливой.
– Ну все, Гулумба! Берегись! – не выдержала Лолли и ловко наподдала Гулумбе ногой. Та смешно закачалась и с размаху уселась в свою ягоду. Но мне к тому времени было не до смеха, слезы глаза застили.
– Быстро, быстро, – погнала нас Лолли. – Давайте отсюда, пока она не очухалась.
Подхватили мы корзины и что есть мочи побежали в лес, в безопасное место.
– Все гадости Гулумба говорит из зависти, – срывающимся на бегу голосом утешала меня Роза. – Ей чужое добро мешает, и жаба душит смотреть, что у других все складывается.
– Да, это ей самое приятное – людям гадость сказать, – поддержала Лолли. – Желудь горький, а свинье сладко.
– А знаете, – всхлипывая, сказала я, – умом-то понимаю, что вреда от Гулумбиных слов нет, а сделать с собой ничего не могу. Есть в них правда. Если б Драго любил меня – не уехал бы на край света. И приходится мне выгораживать его, а сама я не верю…
– Да женится он на тебе!
– Гулумба вот нагадала, что не выйдет у нас с Драго, а потом он и сам уехал.
– Так он не от тебя убежал, а по делу уехал!
– Отец говорит, что Антрацит от Гулумбы в кабак уходит, вино пьет, – доверительно поделилась Роза.
– Что Антрацит! От такой жены и ангел запьет! – выдала Лолли.
Мы с Розой переглянулись и расхохотались – буйный Антрацит никак не походил на ангела, даже если ему крылья лебединые пришить.
– Все, Гулумбы не видать. Пойдемте! – скомандовала Лолли.
Мы двинулись к табору и втроем загорланили:
– Че-ерез тебя, моя кр-расавица-а, хожу я холост, нежена-а-а-ат…
Глава четвертая
Гэнэ и гэнэ, еще на явнэ[49].
Озеро Карачурт залегло у подножья Удомских гор. От него кормилось несколько рыбацких поселков, выросших у воды, словно рот возле хлеба, и один городок, названье которого значения не имеет. Он находился на полуострове, далеко выдающемся в центр озера. Триста лет назад здесь поселился отшельник по имени Никодим. Он построил ветхую хижину и в голоде и холоде влачил самое жалкое существование, надеясь непосильным богоугодным трудом искупить какое-то страшное преступление, тяготившее его. Кроме странников и скитальцев, до поры до времени никто с ним не знался, но потом те же странники и скитальцы разнесли по Империи весть, что на Карачуртском озере живет святой старец – целитель и ясновидец, наделенный злосчастным даром изгонять демонов из одержимых. В убогую, продуваемую всеми ветрами лачугу зачастили посторонние люди, некоторые весьма и весьма богатые. Кто-то, удовлетворив любопытство, уезжал обратно, но некоторые оставались отшельничать с Никодимом – была у них такая потребность. Вместе они возвели часовню, вокруг которой спустя два поколенья образовался монастырский приход. Девственные луга засеяли пшеницей и рожью. Там, где раньше бродили лоси и волки, выросли дома, огороды, бани, мычали телята, чавкали свиньи. Вскоре стада разрослись настолько, что пастуха пришлось дополнительно учить арифметике, дабы он мог хотя бы пересчитать своих подопечных. Приделы, трапезная, молельни, кельи – все было сделано с экономией, но на совесть. Монахи работали не покладая рук, а между тем и приток пожертвований от жаждущих просветления сановитых гостей рос год от году. В итоге бывший приют одинокого скитника Никодима, который не брезговал завтракать мышами и водяными крысами, сказочно разбогател, превратившись в некий симбиоз монастыря и торговой лавки. Карачурт издревле изобиловал рыбой, а с тех пор, как в его водах появилась Неухватная Икона, ее чудесные свойства распространились и на всю обитающую в озере живность, включая пиявок. При дворе вошло в моду закусывать карачуртским лещом. На святую обитель буквально пролился золотой дождь. Монахи молились на Неухватную Икону совершенно искренне – если не из религиозного благоговенья, то по крайней мере из корысти.
Что за народ — цыгане? Как получилось, что расселившись по всему миру, они нигде не стали своими, везде остаются на особом положении? Как изменилась их жизнь в современной России, и чем отличаются новые цыгане от новых русских? Что такое цыганский закон, цыганская правда, цыганская мораль? Откуда идет поверье, что Иисус Христос разрешил цыганам воровать и обманывать людей? В этой веселой и лиричной книге самые невероятные приключения и судьбы описаны с этнографической достоверностью. С любовью, горечью и беспощадной честностью автор изображает сцены из жизни хорошо знакомых ему цыган, преимущественно котляров.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.