“Люди культур гребенчатой керамики переняли от одновременных неолитических культур в числе прочего также и умение изготовлять керамические изделия, но они не отказались от способов ведения хозяйства, характерных для эпохи мезолита. Они по-прежнему живут в основном за счет рыбной ловли” (Мейнандер К. Ф., 1974, 24).
То, что рыбная ловля в состоянии дать достаточно надежную базу для благополучия общества, отмечал и другие ученые (Формозов А.А., 1977, 20, Sahrhage Dietrich, Lundbeck Johanes, 1992, 14). Как видим, даже пример не склонил людей к изменению ведения своего хозяйства; они заимствовали только то, что им действительно было нужно. Таким образом, есть основания предполагать, что вместе с неолитической экономикой алтайцы, индоевропейцы и уральцы на территорию Восточной Европы принесли и гончарство. (Условной границей между позднемезолитическими и неолитическими комплексами считается появление глиняной посуды). Слова гончарной технологии в небольшом количестве в индоевропейских языках имеются. Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов считают, что гончарство возникает на раннем этапе неолитической революции и после VII–VI тыс. до н. э. распространяется из Передней Азии на территорию Европы (Гамкрелидзе Т. В., Иванов В. В., 1984, 705). Первая глиняная посуда, которая появляется на поселениях по берегах Днестра и Южного Буга похожа на посуду, которую находят на Балканах, в Малой Азии (Пелещишин М., Підкова И., 1995, 16). О возможности заселения индоевропейцами Западной Анатолии, Северной Месопотамии и Закавказья в VII–VI тыс. до н. э., по словами Х. Бирнбаума (Бирнбаум Х., 1993, 13), говорит Ренфрю (Renfrew C. Archeology and language: The puzzle of Indo-Europian origins. L. 1987). В таком случае индоевропейцы, пребывая в VII–VI тыс. до н. э. в Передний Азии и освоив гончарство, действительно, могли принести его в Восточную Европу. Приняв во внимание то, что в VII тыс до н. э. Иерихон уже был построен протосемито-хамитами (или протодравидами?), можно думать, что и носители трех ностратических языков в это время начали свое путешествие в Восточную Европу через Дербентский проход, в то время как протокартвелы остались на своих старых местах поселений.