Финли Донован избавляется от проблем - [42]

Я заглянула в список друзей, поискала среди них лица волонтеров с фото, но не нашла ни одного совпадения. Было похоже, что Патрисия не общалась с ними за стенами приюта.

Полагаю, здесь нечему было удивляться – остальные волонтеры были молодые, скорее всего, еще студенты, а Патрисия, которую выдавали морщинки возле губ и круги под глазами, выделялась на фоне их юных свежих лиц как бельмо на глазу. Возможно, именно по этой причине она решила отгородиться от этой части своей жизни. Но все же на этой фотографии Патрисия выглядела гораздо моложе той уставшей, сломленной женщины, которую я встретила в «Панере». Она выглядела счастливой и расслабленной. Так, будто это место было ее домом, а животные – семьей.

Согласно общедоступным документам, Патрисия была единственным ребенком в семье, ее родители уже умерли. Из ее страниц в социальных сетях я выяснила, что они с Харрисом познакомились в Школе бизнеса МакДоноу Университета Джорджтауна, что означало, что она всю свою жизнь прожила в радиусе четырех миль от Вашингтона. Я не могла себе представить, что Патрисия обналичила деньги и в одиночку покинула город, чтобы начать новую жизнь в другом месте. Она казалась слишком робкой, чтобы решиться на такой смелый шаг. Может быть, она, растерянная и напуганная, просто заперлась в номере какого-нибудь отеля, в ужасе от того, что сделала. Или она боялась людей, с которыми связался Харрис. И если так, то где бы она ни пряталась, полиция скоро ее найдет. А когда найдет, начнет задавать вопросы. И эти вопросы неизбежно приведут ко мне. Она заплатила мне за работу. И я сказала ей, что я все сделала. С точки зрения полиции можно будет открыть и тут же закрыть дело. Мой единственный шанс – найти ее первой и объяснить, что случилось.

Что это не я убила ее мужа.

Может быть, вместе мы найдем доказательства, что это сделали те двое.

Я отодвинулась вместе с креслом от стола и вытянула несчастные ноги. Уже прошло почти четыре дня с тех пор, как мы похоронили Харриса, но каждый мускул, которым я копала могилу, все еще ныл – словно мне в наказание. Я потянулась, и спина застонала. Должен быть кто-то, кому Патрисия могла довериться. Кто-то должен знать, где ее найти.

Руки, поднятые над головой, так и замерли в этом положении.

Пилатес.

Записка, которую Патрисия положила передо мной, была от женщины, с которой они вместе ходили на пилатес – жены Андрея Боровкова. Патрисия сказала, что они просто знакомые, но вряд ли это была правда. И если они были в отношениях настолько близких, что Патрисия дала ей номер киллера, то, вполне возможно, она доверила миссис Боровковой и другую личную информацию о своей жизни… например, о том, куда планировала сбежать после оплаты убийства своего мужа.

Подкатившись на кресле обратно к компьютеру, я приготовилась перелопатить кучу мусора из социальных сетей, чтобы найти жену Андрея Боровкова. Но первая же строка – и большинство следующих – были заголовками новостей о недавнем тройном убийстве.

Я вспомнила, что несколько недель назад Джорджия рассказывала мне об этом преступлении: трое местных бизнесменов были найдены с перерезанным горлом на складе в Херндоне. Согласно заголовкам статей на экране, судебное разбирательство было прекращено.

В каждой статье маячил один и тот же снимок – двое мужчин, садящихся в лимузин у здания суда. Первый был устрашающего вида, лысый, с нависшими веками. Второй был одет с иголочки, возможно его адвокат. Снимок был взят из того репортажа, который я видела по телевизору у Джорджии.

Я увеличила снимок, наклонившись к экрану, чтобы лучше видеть. Мой желудок перевернулся.

Это были те самые люди, что приехали на «Таун Каре». Те самые люди, что воткнули нож в дверь дома Патрисии.

Вот почему имя Андрей Боровков показалось знакомым, когда я прочитала записку. Потому что я слышала его. В новостях. Краем уха, когда забирала детей от Джорджии в ту ночь, когда мы похоронили Харриса.

Андрей Боровков не был просто проблемным мужем. Он был убийцей, которого ОПН не удалось осудить. Тем самым, из-за которого так расстроились друзья Джорджии. Его отпустили в тот день, когда был убит Харрис Миклер.

Согласно статье, муж Ирины Боровковой работал телохранителем у богатого бизнесмена Феликса Жирова, известного своими связями с русской мафией.

Я закрыла рот рукой, подавив вскрик.

У тебя дела с Феликсом?

Именно такой вопрос задал мне Харрис в баре, когда я туманно описала, что мы оба принадлежим к некоему финансовому холдингу. Харрис немного побледнел, когда задавал этот вопрос, а я решила, что это от наркотика. Патрисия знала Ирину Боровкову не только по пилатесу. Их мужья вместе занимались бизнесом – работая на мафию.

Харрис воровал у мафии.

Дрожащими руками я удалила всю найденную информацию с компьютера, боясь, что кто-нибудь увидит, чем я занимаюсь. Затем полностью очистила историю поиска и, слегка пошатываясь, встала из-за стола. Андрей Боровков был не просто телохранителем. Телохранители защищают людей. Их не арестовывают за то, что они перерезают горло бизнесменам на складах. И они не оставляют в дверях записки с угрозами расправы, когда подозревают, что кто-то украл деньги у босса.