Фингал - [3]

Шрифт
Интервал

                 Вот все, что дочь должна во брак Фингалу несть.

                 Когда б она меня достойной быть хотела.

                 Проникнуть замысл мой она давно б умела;

                 Умела бы узнать, что мой жестокий гнев

                 Не радости врагу - готовит смерти зев;

                 Готовит горести и все мученья, казни

                 И все терзания свирепой неприязни.

                 О ты, на облаках носящаяся тень!

                 Тень сына моего! тот светит, может, день,

                 В который ты, узрев над мрачною могилой

                 Пролиту кровь врага, престанешь быть унылой;

                 Тоскливая доднесь, отдохнешь в те часы,

                 Как нива сохлая от майския росы;

                 И, с торжеством вступив в могилу, твой родитель

                 К тебе прейдет, как пар, во горнюю обитель.

                                   Колла

                 И вот обычная твоя со мною речь!

                 Не ищешь, государь, ты горести развлечь.

                 Два раза по лесам лист хрупкий устилался,

                 И дерн уж две весны на холмах обновлялся

                 Со дня, когда погиб твой храбрый сын Тоскар,

                 И ты забыть печаль...

                                   Старн

                                        Печаль забыть? Сей дар,

                 Один оставленный сердцам в несчастной доле!

                 Без грусти я бы жить не мог на свете боле.

                 О Колла! без нее с того плачевна дня,

                 Как сын в бою погиб, вкруг Старна, вкруг меня

                 Безмолвным, мертвым все казалось бы в природе.

                 С ней прелесть нахожу я в бурях, в непогоде;

                 Со мною говорят и ветров страшный рев,

                 И моря грозный шум, и томный скрып дерев.

                 Во всем мне слышатся сыновние стенанья.

                 Я чувствую тогда тех камней содроганья,

                 Под коими лежит Тоскара хладный прах;

                 И он мне зрится сам со бледностью в чертах,

                 На персях тяжкую указывая рану,

                 Гласящим казнь врагу, отмщение тирану,

                 Которого рукой нам бедствия неслись.

                           За театром слышен шум.

                 Но плески в воздухе народа раздались;

                 Конечно, к сим местам царь шествует Морвена.

                 Иди во храм к жрецу великого Одена,

                 Перед кумиром чьим брак должно посвящать;

                 Скажи, чтоб шел в чертог со мною совещать!


                             ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

            Старн, Фингал, Уллин, воины Фингала, барды Старновы

                       и Фингаловы, народ локлинский.

                                   Фингал

               О мужественный Старн! ты зришь опять Фингала,

               Которого пред сим лишь слава занимала,

               Которого на брань кипела в сердце кровь,

               Которого сюда ведет теперь любовь.

               Любовь, души моей единственное чувство.

               Красноречивым быть - мне чуждое искусство.

               Во стане возращен, воспитан на щитах,

               Мое искусство все - бесстрашным быть в боях.

               Итак, не жди, о Старн, чтоб изъяснил я ныне

               Признательность к тебе, любовь мою к Монне:

               Кто сильно чувствует, тот не теряет слов.

               Но испытуй меня, скажи своих врагов,

               Скажи, в который край иль отдаленну землю

               Идти сражаться мне, оружие приемлю -

               И страх врагам: сей меч главы их должен стерть.

                                   Старн

                              (в исступлении)

               Так, страх моим врагам, им страх и люта смерть.

                              (Пришед в себя)

               Но в сей ли день, Фингал, утех и восхищенья

               Мне называть врагов, достойных отомщенья,

               Виновников моих пролитых втайне слез.

               Я, видя здесь тебя, щедротой чту небес;

               Рукою их ко мне ты прислан в утешенье,

               И пусть трепещет свет, зря наше примиренье.

                           (К предстоящим бардам)

               Зовите дочь мою... Вручив тебе ее,

               Тем обещание исполню я мое.

               Но, государь, страны законами различны,

               К обрядам отческим от давних лет привычны.

               В Морвене божество Фингаловых отцов

               Оставлено доднесь без храмов, без жрецов;

               Друидов истребив, их властью недовольны,

               Низвергли храмы вы на их главы крамольны.

               Но здесь покоится во храмах божество,

               И клятвы мы пред ним свершаем торжество.

               Итак, я буду ждать от храброго Фингала,

               Чтоб в храме дочь мою его рука прияла.

                                   Фингал

               Не рассуждаю я, приличен ли кумир,

               И храм, и жертвенник тому, кто создал мир;

               Кому как вечный храм вселенная чудесна;

               Кому восстать тесна и высота небесна.

               Чтоб мыслью вознестись к сему миров творцу,


Еще от автора Джеймс Макферсон
Поэмы Оссиана

Книга Джеймса Макферсона (1736-1796) “Поэмы Оссиана” (1762) вызвала широчайший отклик в литературах практически всех европейских стран конца XVIII-начала XIX в. Вскоре появились новые, расширенные и дополненные, издания книги, переводы на французский, немецкий и другие языки, в том числе и на русский (“Поэмы древних бардов. Перевод А.Д... СПб., 1788”; “Оссиан, сын Фингалов, бард третьяго века. Гальския стихотворения. Переведены с французскаго Е. Костровым. М., 1792”). Полемика вокруг подлинности опубликованных Макферсоном поэм, в которую включились видные ученые и литераторы (в том числе Гете), явилась важным этапом в развитии европейской фольклористики и эпосоведения. В настоящем издании дан первый полный научный перевод книги Макферсона, а также внушительная подборка предшествующих русских переводов и подражаний - от Ивана Дмитриева до Осипа Мандельштама.


Рекомендуем почитать
Легенда о докторе Фаусте

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тиль Уленшпигель

Среди немецких народных книг XV–XVI вв. весьма заметное место занимают книги комического, нередко обличительно-комического характера. Далекие от рыцарского мифа и изысканного куртуазного романа, они вобрали в себя терпкие соки народной смеховой культуры, которая еще в середине века врывалась в сборники насмешливых шванков, наполняя их площадным весельем, шутовским острословием, шумом и гамом. Собственно, таким сборником залихватских шванков и была веселая книжка о Тиле Уленшпигеле и его озорных похождениях, оставившая глубокий след в европейской литературе ряда веков.Подобно доктору Фаусту, Тиль Уленшпигель не был вымышленной фигурой.


Фортунат

К числу наиболее популярных и в то же время самобытных немецких народных книг относится «Фортунат». Первое известное нам издание этой книги датировано 1509 г. Действие романа развертывается до начала XVI в., оно относится к тому времени, когда Константинополь еще не был завоеван турками, а испанцы вели войну с гранадскими маврами. Автору «Фортуната» доставляет несомненное удовольствие называть все новые и новые города, по которым странствуют его герои. Хорошо известно, насколько в эпоху Возрождения был велик интерес широких читательских кругов к многообразному земному миру.


Сага о гренландцах

«Сага о гренландцах» и «Сага об Эйрике рыжем»— главный источник сведений об открытии Америки в конце Х в. Поэтому они издавна привлекали внимание ученых, много раз издавались и переводились на разные языки, и о них есть огромная литература. Содержание этих двух саг в общих чертах совпадает: в них рассказывается о тех же людях — Эйрике Рыжем, основателе исландской колонии в Гренландии, его сыновьях Лейве, Торстейне и Торвальде, жене Торстейна Гудрид и ее втором муже Торфинне Карлсефни — и о тех же событиях — колонизации Гренландии и поездках в Виноградную Страну, то есть в Северную Америку.


Жизнь Ласарильо с Тормеса, его невзгоды и злоключения

«Жизнь Ласарильо с Тормеса, его невзгоды и злоключения»«La Vida de Lazarillo de Tormes: y de sus Fortunas y Adversidades»Издана анонимно в Бургосе, Алькала-де-Энаресе и Антверпене в 1554 году. Одно из наиболее ярких сочинений литературы Возрождения. Была опубликована в самый разгар испанской Инквизиции и позже запрещена католической церковью по причине резко антиклерикального характера произведения. Небольшая повесть анонимного автора, написанная в виде письма-исповеди городского глашатая, который, достигнув благополучия, рассказывает читателю о своем прошлом.


Сэр Орфео

В сборник средневековых английских поэм вошли «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь» — образец рыцарского романа, «Сэр Орфео» — популяризованная версия того же жанра и «Жемчужина» — философская поэма в жанре видения. Каждый перевод предваряется текстом оригинала. В виде приложения печатается перевод поэмы — проповеди «Терпение». Книга позволяет заполнить еще одно белое пятно в русских переводах средневековой английской словесности.