Философский дневник. 1901-1910 - [57]

Шрифт
Интервал

го не открывают, а суть только игра ума, главное же — что

поступки людей по отношению всем известных требований со-

вести есть верх безумия.

2) Обратись к людям своей духовной, божеской стороной: ра-

зума и любви, разумной любви, любовного разума — и ты при-

влечешь их к себе и сам привлечешься к ним. Обратись к ним с

телесной, личной стороны — и неизбежно отдаление, борьба, страдание.

3) Мы постоянно забываем, что мы не стоим, а идем и сами

каждый отдельно в возрасте, и все вместе с веком. Заблуждение

это особенно сильно в детстве. Дети любят, чтобы все было по-

старому, и не хотят верить тому движению, в котором они уча-

ствуют. Но с годами движение это убыстряется, как камень, па-

дающий сверху, и старики видят уже быстрое явное движение.

Для правильной жизни надо всегда помнить, что мы не стоим и

движемся, и не цепляться за то, от чего мы уходим.

1 он имеет успех (фр )

142


21 июля 1904. Я. П.

Записать:

1) Во сне кажется естественным то, что безумно, так и в этой

жизни.

2) Говорят: жизнь наша — тайна. Нет никакой тайны для ра-

зумных вопросов. А для неразумных вопросов все тайна.

j j f 04. Я. П.

Записать:

1) Чем больше люди разъединены, тем возможнее, нужнее ка-

жется деспотизм — насилие. Теперь же, когда они все живут од-

ной жизнью, деспотизм — appendix1 не нужный, вредный, губи-

тельный. У бабочки выросли крылья, и ей и тесно в куколке, и

нужно расправить крылья, и куколка пересохла.

2) Я — все тот же я в ребячестве, юности, мужестве, старо-

сти. Весь мир — все тот же во всем том, что мне кажется бес-

конечностью пространства и времени, но я не могу познавать

(сознавать) его таким Всем; я могу познавать его только час-

тями и по пространству и по времени. В этом моя отделен-

ность от Всего. Я не отделен, но сознание мое ограничено.

Если я сам себе представляюсь растущим и все меня окружа-

ющее представляется мне растущим, изменяющимся — и моим

чувствам, и моему воображению, и разуму, то это не значит то, что все изменяется, растет — не только растения, животные, но планета земля, солнце — то это не значит то, что оно изме-

няется и растет, но только то, что я не могу ни видеть, ни по-

знавать чего-либо постоянным, но могу видеть и познавать

только частями во времени и пространстве. Для Бога и я —

дитя, и я — старик, и мои родители, и их родители, и до беско-

нечности, и мои дети, и внуки, и правнуки, и до бесконечнос-

ти — все это со всеми сопутствующими этим жизням услови-

ями существуют всегда, и Бог сознает их собою. И не только

эти жизни, но жизнь планеты земли и всего, что предшество-

вало ей, и солнце, и то, что предшествовало ему, и конец пла-

неты земли и потухающего солнца, и до бесконечности — все

это для Бога есть. Бог сознает все это без стеснений простран-

ства и времени. Я же не могу. Для меня: если я хочу сознать

сразу два предмета (без времени), то мне нужно представить

1 прибавление (лат )

143


их в пространстве. Если же я хочу сознать два предмета сразу, без пространства, то мне нужно время

Так что я мирское, то, что мы называем человеком, есть мое

ограниченное сознание мира в пространстве и времени

-22-04 Я П

VII

Записать:

1) Все о том же- как мне представляется все растущим, расши-

ряющимся, но это иллюзия: бесконечно растущего, расширяюще-

гося не может быть. Для бесконечного нет ни большего, ни мень-

шего. Так что то, что мне кажется растущим, расширяющимся, есть

движение, завершающееся кругом: — змея, кусающая хвост.

2) Очень важное для статьи: Новая жизнь. Главная ошибка

борющихся с существующим злом та, что хотят бороться извне

Перестроится мир не извне, а изнутри. И потому вся энергия на

внутреннюю работу.

3) Еще важнее: Время есть неспособность видеть себя всего

сразу. Или: возможность понемногу видеть себя всего. Я момент

тому назад и я сейчас — два разные предмета, — я не могу их

видеть, сознавать вместе вдруг, и потому я их вижу во времени

Или: благодаря времени я вижу, сознаю себя всего во всех мо-

ментах прошедшего. Время есть способность видеть, сознавать

два предмета в одном и том же пространстве. Я в прошедшем и я

в настоящем — эти два предмета. — Мы говорим: человек имеет

способность воспоминания. Воспоминания нет, а есть я (ограни-

ченное пределами сознание Бога), которое сознает ряд своих я,

проявляющихся одно за другим, т. е. во времени. Если спросишь, как можно без времени познать себя ребенком, молодым, старым, то я скажу: Я, совмещающий в себе ребенка, юношу, старика и

еще что-то, бывшее прежде ребенка, и есть этот ответ.

Пространство же есть неспособность видеть, сознавать себя

одним без отношения к другим существам, или: возможность

видеть, сознавать много предметов в одно и то же время. Про-

странство есть возможность видеть, сознавать несколько пред-

метов в одно и то же время. Я в одно и то же время чувствует, сознает себя и свои пределы, состоящие из существ.

4) Матерьялист говорит: «Увертюра, которую играет орган, происходит от органа и производится им Вот трубы, вот бара-

баны, вот литавры, вот движущая пружина. Уничтожьте одну

трубу, все разладится; уничтожьте пружину, все прекратится

144


Каких же еще доказательств, что увертюра Фрейшюца произош-


Еще от автора Лев Николаевич Толстой
Рассказы о детях

Рассказы, собранные в этой книге, были написаны великим русским писателем Львом Николаевичем Толстым (1828–1910) специально для детей. Вот как это было. В те времена народ был безграмотный, школ в городах было мало, а в деревнях их почти не было.Лев Николаевич Толстой устроил в своём имении Ясная Поляна школу для крестьянских детей. А так как учебников тоже не было, Толстой написал их сам.Так появились «Азбука» и «Четыре русские книги для чтения». По ним учились несколько поколений русских детей.Рассказы, которые вы прочтёте в этом издании, взяты из учебных книг Л.


Война и мир

Те, кто никогда не читал "Войну и мир", смогут насладиться первым вариантом этого великого романа; тех же, кто читал, ждет увлекательная возможность сравнить его с "каноническим" текстом. (Николай Толстой)


Анна Каренина

«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.


Воскресение

В томе печатается роман «Воскресение» (1889–1899) — последний роман Л. Н. Толстого.http://rulitera.narod.ru.


Детство

Детство — Что может быть интереснее и прекраснее открытия мира детскими глазами? Именно они всегда широко открыты, очень внимательны и на редкость проницательны. Поэтому Лев Толстой взглянул вокруг глазами маленького дворянина Николеньки Иртеньева и еще раз показал чистоту и низменность чувств, искренность и ложь, красоту и уродство...


После бала

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Ignoto Deo

Экспансия новой религиозности (в формах оккультизма, магии, мистицизма, паранаучных верований, нетрадиционных методов лечения и т.п.) - одна из примет нашего времени. Феномен новой религиозности радикально отличается от исторически сложившихся, традиционных для данного общества религий, и при этом не сводится исключительно к новым религиозным движениям. В монографии рассмотрен генезис новой религиозности, проанализированы ее основные особенности и взаимосвязь с современной массовой культурой и искусством. Для специалистов в области культурологии, религиоведения, философии, студентов гуманитарных вузов и широкого круга читателей.


Постфактум. Две страны, четыре десятилетия, один антрополог

Интеллектуальная автобиография одного из крупнейших культурных антропологов XX века, основателя так называемой символической, или «интерпретативной», антропологии. В основу книги лег многолетний опыт жизни и работы автора в двух городах – Паре (Индонезия) и Сефру (Марокко). За годы наблюдений изменились и эти страны, и мир в целом, и сам антрополог, и весь международный интеллектуальный контекст. Можно ли в таком случае найти исходную точку наблюдения, откуда видны эти многоуровневые изменения? Таким наблюдательным центром в книге становится фигура исследователя.


Об истинном и ложном благе

Лоренцо Валла — итальянский гуманист, родоначальник историко-филологической критики, представитель исторической школы эрудитов, крупнейший этический мыслитель эпохи Возрождения, понявший библейскую и античную этику в ключе обновленной логики. Л. Валла создал динамичную этику, предвосхитившую предприимчивость Нового времени. Умение подбирать точные аргументы, изящество стиля, убедительное сопоставление разных точек зрения делает труды Валлы школой этической философии. Начатые Валлой дискуссии о свободе воле, о природе желаний, о намерениях воли и сейчас создают рамку философского осмысления нашей повседневной жизни.


Стать экологичным

В своей книге Тимоти Мортон отвечает на вопрос, что мы на самом деле понимаем под «экологией» в условиях глобальной политики и экономики, участниками которой уже давно являются не только люди, но и различные нечеловеческие акторы. Достаточно ли у нас возможностей и воли, чтобы изменить представление о месте человека в мире, онтологическая однородность которого поставлена под вопрос? Междисциплинарный исследователь, сотрудничающий со знаковыми деятелями современной культуры от Бьорк до Ханса Ульриха Обриста, Мортон также принадлежит к группе важных мыслителей, работающих на пересечении объектно-ориентированной философии, экокритики, современного литературоведения, постчеловеческой этики и других течений, которые ставят под вопрос субъектно-объектные отношения в сфере мышления и формирования знаний о мире.


Русская идея как философско-исторический и религиозный феномен

Данная работа является развитием и продолжением теоретических и концептуальных подходов к теме русской идеи, представленных в предыдущих работах автора. Основные положения работы опираются на наследие русской религиозной философии и философско-исторические воззрения ряда западных и отечественных мыслителей. Методологический замысел предполагает попытку инновационного анализа национальной идеи в контексте философии истории. В работе освещаются сущность, функции и типология национальных идей, система их детерминации, феномен национализма.


О смешении и росте

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.