Философский дневник. 1901-1910 - [48]
представляются матерьяльными движущимися существами так
же, как и мы сами. Эти зарождающиеся и уничтожающиеся со-
знания суть как бы дыхания Бога. Бог дышит нашими жизнями.
Это сравнение не точно. Сравнение будет вернее с живыми клет-
ками тела. Каждая живет и умирает и, живя и умирая, служит
всему. Но, чтобы сравнение было полно, надо прибавить, что клет-
ка человек (про другие не знаю, но думаю, что и они смутно со-
знают) сознает то, что он и все другие клетки имеют источником
одно общее начало.
Из этого понимания жизни прямо вытекает нравственное
учение всех религий. Человек, дух, сын божий, брат всех су-
ществ, призван служить всем существам, Всему, Богу. Как хо-
рошо! Особенно ясно выясняется из этого понимания жизни
нравственное обязательство не только не уничтожать жизнь су-
ществ, но служить жизни. Жизнь всякая есть проявление Бога.
Уничтожить жизнь — значит уничтожить орган, вместе со мной
служащий Богу — служащий и мне.
1 сущее (греч.).
121
20 мая 1904 Я П
1) Часто с необычайной ясностью чувствую, сознаю случай-
ность этого мира, этой жизни. Она — не все, но она и не ничто, она — частица Всего.
2) Ехал верхом дорожкой между только посаженными кро-
шечными березками и 40-летними старыми березами моей по-
садки и живо представил себе, как через 40 лет крошечные бе-
резки будут старые, а на место старых будут молодые от корня. И
эта мысль — боюсь глупого самомнения, но все-таки скажу —
эта мысль показалась мне тем же, чем было упавшее яблоко для
Ньютона. Я подумал: что такое значит то, что я знаю, что будет
через 40 лет, через минуту, через 100 лет; мог бы знать — ничто
не мешает этому — мог бы знать, что будет через 1000, милли-
оны лет? Что это значит? Значит, что во мне есть разум, предви-
дящий будущее, уничтожающий время. Время есть для моего тела, но для разума есть только более и менее ясное Более ясное я
называю настоящим. Но его нет. Это только точка соприкоснове-
ния, менее ясное я называю прошедшим, еще менее ясное я на-
зываю будущим. Так что наиболее ясное есть прошедшее, бли-
жайшее к настоящему, менее ясное — будущее, и тем более яс-
ное, чем оно ближе к настоящему. (Вот и запутался Ньютон )
Сознание себя в своем теле и вне его в других существах
так же, как и сознание себя в прошедшем и будущем, есть со-
знание своего духовного существа. Сознание себя в своем теле
есть сознание самое ясное, сознание в соприкасающихся суще-
ствах — менее ясное, сознание в познаваемых только разумом
существах — еще менее ясное. Духовное существо сознает себя в
своем теле внутренним опытом, в соприкасающихся существах —
внешними чувствами, во всех остальных — воображением. Во
всех проявлениях своих это — все то же духовное существо, ко-
торое мы называем разумом
Яблоко мое в том, что не только рассуждение, но воображе-
ние и воспоминание есть не что иное, как разум.
21 мая.
Вчера говорил с Бригсом о свободе воли и благодаря ему мно-
гое уяснил себе, а именно:
1) Я говорил и думал, что свободы нет ни в плотской, ни в духов-
ной области, но что во власти человека переходить из одной облас-
ти в другую. Я даже думал и сказал: что человек может переходить
по своей воле как из низшей области в высшую, так и обратно. Это
122
неверно. Человек не может произвольно переходить из одной обла-
сти в другую, но он всегда переходит из низшей степени сознания в
высшую. (В этом жизнь.) И переходит не произвольно, а по законам
жизни. Иллюзия же обладания свободой происходит от того, что по
закону жизни всегда, переходя от низшего сознания к высшему, че-
ловек чувствует себя все более и более свободным. (На низшей сту-
пени сознания, когда человек сознает только свою отдельность от
Всего, сознает себя телесным существом, он испытывает наиболь-
шую несвободу. Поднимаясь выше, он все более и более чувствует
себя свободным. Признав же себя только одним из проявлений Бога, он чувствует себя вполне свободным.) Подвигаясь же от каждой
низшей ступени сознания к высшей по основному закону жизни, человеку, чувствующему себя все более и более свободным, т. е. все
более осуществляющим вложенное в него стремление к благу, ка-
жется, что это он сам свободно избрал эту свободу и благо. Если бы
человек незаметно для себя плыл бы по реке, и в этом движении
перед ним открывалось бы по берегам то самое, что он желает ви-
деть, то очень естественно, что ему представилось бы, что это дви-
гается не то судно, на котором он плывет, а что это он сам по своей
воле приближается к тем местам, к которым он желает приблизить-
ся. Иллюзия его разрушилась бы, как только он приблизился бы к
местам, в которых он не желает быть. Так точно и непрестающее
движение жизни, влекущее человека из низшей области сознания в
высшую, от меньшей свободы к большей, от меньшего блага к боль-
шему, представляется ему его свободной деятельностью. Иллюзия
эта разрушается, как скоро человек совершает поступок, вызванный
сознанием низшей степени, когда в нем начинает проявляться со-
знание высшей степени. Вопрос о свободе воли возникает только во
времена переходов от низшей степени сознания к высшей (а процесс
этого перехода совершается всегда). И никто никогда не говорит, что
Рассказы, собранные в этой книге, были написаны великим русским писателем Львом Николаевичем Толстым (1828–1910) специально для детей. Вот как это было. В те времена народ был безграмотный, школ в городах было мало, а в деревнях их почти не было.Лев Николаевич Толстой устроил в своём имении Ясная Поляна школу для крестьянских детей. А так как учебников тоже не было, Толстой написал их сам.Так появились «Азбука» и «Четыре русские книги для чтения». По ним учились несколько поколений русских детей.Рассказы, которые вы прочтёте в этом издании, взяты из учебных книг Л.
Те, кто никогда не читал "Войну и мир", смогут насладиться первым вариантом этого великого романа; тех же, кто читал, ждет увлекательная возможность сравнить его с "каноническим" текстом. (Николай Толстой)
«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.
В томе печатается роман «Воскресение» (1889–1899) — последний роман Л. Н. Толстого.http://rulitera.narod.ru.
Детство — Что может быть интереснее и прекраснее открытия мира детскими глазами? Именно они всегда широко открыты, очень внимательны и на редкость проницательны. Поэтому Лев Толстой взглянул вокруг глазами маленького дворянина Николеньки Иртеньева и еще раз показал чистоту и низменность чувств, искренность и ложь, красоту и уродство...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своей книге Тимоти Мортон отвечает на вопрос, что мы на самом деле понимаем под «экологией» в условиях глобальной политики и экономики, участниками которой уже давно являются не только люди, но и различные нечеловеческие акторы. Достаточно ли у нас возможностей и воли, чтобы изменить представление о месте человека в мире, онтологическая однородность которого поставлена под вопрос? Междисциплинарный исследователь, сотрудничающий со знаковыми деятелями современной культуры от Бьорк до Ханса Ульриха Обриста, Мортон также принадлежит к группе важных мыслителей, работающих на пересечении объектно-ориентированной философии, экокритики, современного литературоведения, постчеловеческой этики и других течений, которые ставят под вопрос субъектно-объектные отношения в сфере мышления и формирования знаний о мире.
Данная работа является развитием и продолжением теоретических и концептуальных подходов к теме русской идеи, представленных в предыдущих работах автора. Основные положения работы опираются на наследие русской религиозной философии и философско-исторические воззрения ряда западных и отечественных мыслителей. Методологический замысел предполагает попытку инновационного анализа национальной идеи в контексте философии истории. В работе освещаются сущность, функции и типология национальных идей, система их детерминации, феномен национализма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Санкт-Петербург - город апостола, город царя, столица империи, колыбель революции... Неколебимо возвысившийся каменный город, но его камни лежат на зыбкой, болотной земле, под которой бездна. Множество теней блуждает по отражённому в вечности Парадизу; без счёта ушедших душ ищут на его камнях свои следы; голоса избранных до сих пор пробиваются и звучат сквозь время. Город, скроенный из фантастических имён и эпох, античных вилл и рассыпающихся трущоб, классической роскоши и постапокалиптических видений.
В настоящем учебном пособии осуществлена реконструкция истории философии от Античности до наших дней. При этом автор попытался связать в единую цепочку многочисленные звенья историко-философского процесса и представить историческое развитие философии как сочетание прерывности и непрерывности, новаций и традиций. В работе показано, что такого рода преемственность имеет место не только в историческом наследовании философских идей и принципов, но и в проблемном поле философствования. Такой сквозной проблемой всего историко-философского процесса был и остается вопрос: что значит быть, точнее, как возможно мыслить то, что есть.
Книга наблюдений, ошибок, повторений и метаний. Мысли человека, начинающего работу в новой сфере, где все неизвестно, зыбко и туманно.