Философия биполярности: неживое и живое - [34]

Бывшим рабочим, крестьянам некогда было задумываться о смысле жизни, искать недостатки вокруг, и самое главное — ИХ СОВЕРШЕННО НЕ ВОЛНОВАЛА ПРОБЛЕМА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА, СВОБОДЫ ВЫБОРА и тому подобные проблемы — мы не хотим сказать: вот это хорошо, именно так и должно быть всегда и везде. Мы хотим лишь показать через призму указанного ракурса проблемы интеллигенции все несовершенство ЧЕЛОВЕКА КАК СУЩЕСТВА РАЗУМНОГО и ЕГО ОБРЕЧЕННОСТЬ КАК ОСОБОЙ ФОРМЫ ЖИЗНИ, и не более того.

Конечно, представители интеллигенции в первом поколении чаще всего действительно не способны «почувствовать» красоту классической музыки, оценить совершенство архитектурных форм, ощутить линию графического произведения искусства и колорит живописного полотна.

Но именно они — носитель позитива в овеществлении деятельности интеллигенции, так как практически разрабатывают, руководят и направляют производственную деятельность всех остальных людей.

Впрочем, это же делают всегда вне зависимости от «степени интеллигентности» представители сфер здравоохранения, просвещения и культуры, так сказать «рабочие лошадки» данного социального слоя — вне зависимости, к какому поколению интеллигенции принадлежат.

Конечно, это не отвергает нашего утверждения, что любой представитель интеллигенции — носитель разрушения и хаоса по определению — просто «рабочие лошадки» и выходцы из рабочих слоев общества в меньшей степени проявляют это качество в силу особенностей положения в обществе и понимания своего предназначения в нем.

Однако по закону компенсации и в соответствии с теорией биполярности, положительные качества интеллигенции первого поколения не могли не уравновешиваться некими негативными явлениями в их среде. Если можно так сформулировать, степень полезности недавних выходцев из среды рабочих и крестьян сопровождается укоренением внутри новой интеллигенции таких специфических качества, как склочность, взаимная зависть и неприязнь друг к другу, повышенное самомнение и явно завышенная самооценка. На практике это выливалась в существовании в их коллективах удушливой, нездоровой обстановки.

Неприятие и заведомое отторжение чужого мнение по любому вопросу, отсутствие доброжелательности, утрата чувства патриотизма (который всегда был свойственен интеллигенту первого поколения) — все эти отрицательные социально-психологические качества были привнесены в ряды «старой» интеллигенции, которая не смогла противопоставить пролетарскому натиску, свойственному новой интеллигенции, свои лучшие качества, все то, что делало по большому счету русского интеллигента ИНТЕЛЛИГЕНТОМ с большой буквы.

Как бы то ни было, в процессе становления, советская интеллигенция совместно с социальными группами людей физического труда строила новую экономику, СОЗДАВАЛА ПЛАНОВО РЕГУЛИРУЕМОЕ ОБЩЕСТВО, В КОТОРОМ НЕ БЫЛО НИ ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ, НИ ЗАНЯТИЯ ПОД НАЗВАНИЕМ «ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО». И постепенно смешивалась поколение за поколением с изрядно поредевшими рядами СТАРОЙ РУССКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ, или, как тогда говорили, «бывших».

Чтобы дать характеристику старой (дореволюционной) интеллигенции, воспользуемся несколькими высказываниями Н. Бердяева (ИСТОКИ И СМЫСЛ РУССКОГО КОММУНИЗМА: YМСА-PRESS, Париж, 1990).

Он, характеризуя русскую интеллигенцию, пишет «Интеллигенция была у нас идеологической, а не профессиональной и экономической группировкой, образовавшейся из разных социальных классов…» И далее: «Для интеллигенции характерна беспочвенность, разрыв со всяким сословным бытом и традициями, но эта беспочвенность была характерно русской» (конец цитаты).

Не правда ли, очень созвучно кое с чем из того, о чем мы говорили выше?

Далее: «…интеллигенция оказалась оторванной от реального социального дела, и это очень способствовало развитию в ней социальной мечтательности». «Интеллигенция всегда была увлечена какими-либо идеями, преимущественно социальными, и отдавалась им беззаветно».

Н. Бердяев выводит эти качества из особенностей русской души: «С этим связан русский максимализм. Русская душа стремится к целостности, она не мирится с разделением всего по категориям, она стремится к Абсолютному и все хочет подчинить Абсолютному…». А перед этим: «Русские все склонны вопринимать тоталитарно, им чужд скептический критицизм…» Интеллигенция «легко совершает смешение, принимает относительное за абсолютное, частное за универсальное, и тогда она впадает в идолопоклонство» (конец цитаты).

Нельзя не согласиться с философом, который, бесспорно, прекрасно знает предмет, рассматриваемый им в книге. И если и не во всем мы можем согласиться с ним в его трактовке смысла русского коммунизма и самое главное — социалистического устройства СССР, характеристика, данная им русской интеллигенции, полностью отражает положение дел. И новая, создаваемая после 1917 года советская интеллигения первого поколения постепенно РАСТВОРЯЕТСЯ в среде старой русской интеллигенции, воспринимая ее ценности, САМУ ЕЕ СУЩНОСТЬ чаще всего — буквально, что, впрочем, полностью в свете смысла высказываний Бердяева, и вместе с тем внося с собой отношения склочности, зависти и взаимной неприязни, о которых мы упоминали выше. Не эти ли качества мешают нашим демократам-интеллигентам нынешних времен, наконец, объединиться в единую политическую организацию?