Корабль плеядцев шел через Солнечную систему, держа курс к любой планете, более-менее подходящей для предстоящей утомительной операции ремонта вспомогательного ядерного двигателя.
Основной двигатель был исправен и прекрасно вел себя, работая в штатном режиме, но проходя сквозь звездные системы, его приходилось выключать – гиперпространственный двигатель не годился для преодоления густонаполненных космическими телами секторов пространства, подобных Солнечной системе.
Однако при приближении к Солнцу, когда основной двигатель по приказу командира был выключен, вспомогательный при запуске вдруг дал сбой, и заработал как-то неровно, словно бы всхлипывая.
А если учесть, что работал этот агрегат огромного корабля обитателей созвездия Плеяд на ядерном топливе, станет понятной озабоченность командира и инженеров корабля – ядерный двигатель следовало поскорее выключить, охладить и затем произвести ремонтную диагностику и устранение неполадок.
А еще совсем недавно, преодолевая с огромной скоростью космические просторы, плеядцы радовались и веселились, словно дети. Они только что они закончили успешное обследование очередной планетной системы и даже отловили и захватили с собой странное местное порождение фауны – бесформенное, как комок амебы (правда, большой по размеру амебы) существо, которое сразу же, как только попало на борт корабля, принялось веселить их – принимало разнообразные формы, пыталось даже копировать стрекозообразные тела плеядцев с крыльями и даже махая ими – летать.
Получалось уморительно – существо, конечно же, не могло взлететь при всем его желании – оно было слишком тяжелым для полета. Ведь вес обычного обитателя планет системы Плеяд не превышал 40 килограммов; существо же с исследуемой планеты даже на глазок весило в два раза больше.
Так что отсмеявшись и определив пойманного обитателя в предназначенную для образцов камеру, плеядцы разошлись и разлетелись по исследуемой планете, дивясь странному обстоятельству – планета была экологически безупречна, на ее поверхности имелись сооружения, выполненные, несомненно, разумными существами, но самих обитателей не было. Судя по следам, они покинули планету на космических кораблях, а возможно и параллельно еще каким-то образом. Как бы то ни было, плеядцы, находившиеся на поверхности исследуемой планеты вот уже десятый оборот ее вокруг местного голубого цвета солнца, обнаружили научные лаборатории (об этом свидетельствовали многочисленные приборы явно научно-исследовательского характера. Уж химические колбы и реторты трудно было не узнать). Нашли они и следы взлетов космических кораблей – но ни одного самого корабля на планете не было.
Как не было и никаких иных наземных обитателей на поверхности планеты. И это было странно. Птицы – летали в небе, везде летали также насекомые, а вот по земле ничто не ходило, ни бегало, ни ползало.
Только существа, подобные уже пойманному исследователями.
А так как экспедиция плеядцев была ксенобиологическая, то вскоре они поняли, что исследовать им здесь особо и нечего. И проверив, как чувствует себя их единственный трофей (тот, по всей видимости, впал в спячку, так как был недвижим и ни на что не реагировал), космонавты свернули исследования и вскоре летели в пространстве, сначала – обычном: а после запуска основного двигателя – в гипере. Движение в этом режиме позволяло развивать сверхсветовую скорость и передвигаться от одной звездной системы к другой за считанные дни.
Конечно, в системе отсчета плеядского времени, а не земного. День на родной планете космонавтов был в три раза длиннее земного, а год – в два раза.
Что касается неисправности вспомогательного двигателя, то это было это и немудрено – экспедиция находилась в свободном исследовательском поиске уже более пяти лет.
Плеядских лет, естественно.
Так что когда при запуске в Солнечной системе атомный двигатель забарахлил, командир не удивился. А просто тут же отправил на родную планету сообщение обо всем, что случилось с кораблем после передачи последнего сообщения, о том, что намеревался делать, после чего отдал приказ идти к ближайшей подходящей планете (ею чисто случайно оказалась Земля), выбрать на её поверхности укромное местечко и приземлиться.
Для проведения, как уже упоминалось выше, тщательного ремонта. А пока идти на частично неисправном двигателе, который, в общем-то, работал более-менее удовлетворительно.
Как вскоре оказалось, «менее», а не более. Но поняли это плеядцы слишком поздно.
30 июня 1908 года рано утром в бассейне притока Енисея – речки Подкаменная Тунгуска, ничто, казалось бы, не предвещало беды.
Как обычно, тянули вверх к небу хвойные кроны древесные гиганты, начали петь птицы, в внизу, среди деревьев раздался треск – это продирался сквозь заросли подлеска бурый медведь, король местных территорий. И вдруг…
В восьмом часу утра по местному времени над тайгой пронеслось огненное тело, которое взорвалось затем в небе, распустившись гигантским огненным цветком – шаром.
Через некоторое время самописцы Иркутской обсерватории отметили возмущение магнитного поля Земли, закончившееся только через пять часов.
