День пошел прахом. Эбби совершенно не могла сосредоточиться, дважды запнулась на самых обычных словах, что вызвало блеск искреннего удовольствия в глазах Рона Харрисона.
Передача закончилась, и в следующую секунду Эбби собрала свои вещи и вылетела из здания. Она много раз за день звонила домой, на квартиру Корда и в его студию в Лас-Вегасе, но смогла поговорить лишь с Дэнни Аткинсом, заверившим ее, что он ждет Корда сегодня, но пока еще не видел его.
Приехав домой, она не могла решить, смеяться ей или плакать, когда увидела в своем гараже машину Корда. Трогательная сцена, в точности такая, какой ее представлял Корд, — машина Корда у одной стены гаража, машина Эбби у другой. Сжав губы, Эбби вышла из гаража.
В доме Гэри встретил ее с таким восторгом, что она незаметно вошла в роль. Усиленно улыбаясь, она выдержала многочисленные объятия и поцелуи своего загорелого шурина. Гэри был на седьмом небе из-за ребенка.
— Корд рассказал мне. Я вне себя от радости, Эбби. Черт побери, ты прекрасна, дорогая. Корд, дьяволенок, ты заполучил самую очаровательную жену на всем Западном побережье! — Эбби получила еще одну порцию объятий.
Продолжая улыбаться, она поймала взгляд Корда и ответила ему таким взглядом, от которого могло скиснуть молоко. Он озадаченно заглянул ей в лицо из-за широкой спины брата и спросил одними губами:
— Что такое?
— Будто ты не знаешь, — так же беззвучно ответила она.
Гэри наконец отпустил ее, и Эбби сбежала на другую сторону комнаты.
— Корд, — сладким голоском произнесла она. — Можно мне минутку поговорить с тобой в спальне?
— Разумеется, дорогая, — кивнул он. — Сейчас вернусь, Гэри. Достань себе пива из холодильника.
Проходя по коридору, Эбби заглянула в комнату для гостей и увидела там чемодан Гэри. Она опять стрельнула в Корда язвительным взглядом и продолжила путь в спальню. Корд следовал за ней. Она закрыла за собой дверь.
— Может, ты расскажешь мне, как мы будем спать эти две ночи? — скомандовала она.
— Эбби, я об этом совершенно не думал, о том, как мы будем спать, пока не внес чемодан Гэри в мою комнату. Кстати, спасибо за то, что убрала мои вещи. Получилось бы ужасно неловко.
— Я сделала это сегодня утром, после того, как чуть в обморок не упала от страха.
— Значит, ты подумала об этом только утром?
— Кошмарная оплошность, — упавшим голосом призналась Эбби. — Корд, мы не можем оба спать здесь. Ты не можешь что-нибудь придумать?
— Что именно? Я пытался, Эбби, но нельзя же предложить моему брату гостиницу.
— А не может он пожить в твоей квартире?
— Под каким предлогом? — Корд смотрел на кровать Эбби, королевских размеров кровать, застеленную красивым шелковым покрывалом. — Эта кровать вместит троих или четверых.
— Эта кровать вместит только одного человека, Корд, как и в любую другую ночь!
— Эбби, ну пожалуйста. Я же не могу выйти и сказать Гэри, что он должен отсюда уехать. Я тебя не трону, я обещаю. Я буду спать настолько близко к краю кровати, что ты даже не заметишь меня.
Нет, так не пойдет. Да сама мысль о том, что она окажется в постели с Кордом, заставляет ее сердце подпрыгивать! Кто-нибудь обязательно придвинется ночью, кто-нибудь…
Колени у нее внезапно ослабели, и она опустилась на стул.
— Почему ты постоянно требуешь так много от меня? — в отчаянной ярости прошептала она.
Потому что я, кажется, влюбился в тебя. И похоже, это любовь с первого взгляда. Корд чуть не сказал этого вслух. Сдержаться стоило огромных усилий. Практически всю последнюю неделю он старался переварить слова Эбби о том, что она ничего не помнит из их ночи. Теперь он понимал ее намного лучше.
Он солгал ей. Он тоже думал о том, где они будут спать. Когда Эбби сообщила ему о приезде Гэри, он в тот же миг уловил представившуюся ему возможность. Он чувствовал, что Эбби нужна ему, и ощущение это росло в душе с поразительной скоростью. Он использует любые средства, чтобы сохранить их связь.
— Извини, — тихо сказал он. — Это будет в последний раз, Эбби, клянусь. Если ты сделаешь это для меня, я буду благодарен тебе всю жизнь. Ты не представляешь, как много значит для меня Гэри. Он больше отец, чем брат, он самый лучший на свете! Ты же видела, как он радовался малышу. Ну что хорошего будет, если мы поломаем его радость? Он ведь будет иметь для ребенка большое значение. Семья…
— Ладно!! — закричала Эбби, вскидывая руки. — Я сдаюсь. Но давай договоримся твердо, Корд. Ты останешься на своей половине кровати.
Он улыбнулся.
— О, конечно, дорогая. Поверь мне.
В ту минуту Эбби ничему не верила. Позже, во время прекрасного обеда в шикарном ресторане, когда Гэри и Корд окружили ее вниманием, через каждые два слова вспоминая о ребенке, она в самом деле поверила всем сердцем в то, что любовь к Корду захватила ее слишком сильно.
Он был так дьявольски красив. Его улыбка проникала ей в душу; восхитительные морщинки в уголках глаз заставляли ее задыхаться, о чем бы ни шла речь. Все они переоделись для обеда, и светло-голубой костюм Корда подчеркивал цвет его глаз и кожи почти до неприличия. А может быть, и не так, поправила она себя. Возможно, так проявляется ее собственная непристойность. Ясно, что его вид вызывает в ней воспоминания о том, как он выглядит без одежды и как это невообразимо захватывающе — заниматься с ним любовью.
